Потому что (не) люблю. Стася Андриевская
но сиськи имеются завлекательные. Симпатичная. Даже жаль, что дура, могла бы нормальную жизнь строить. Семья, там, дети, все дела.
За спиной скрипнула дверь, и у стены молча встал Толик с ремнём в руке. Молодец, грамотно работает.
Ещё минут десять просто прессовали её молчанием. Потом я полуобернулся к Толику:
– А щипцы есть?
– Пассатижи.
– Если к обеду не заговорит, начинайте с ногтей. На ногах. Руки я тогда сам, ближе к вечеру. Если не заговорит, конечно.
– Заговорит, – уверенно хмыкнул Толик. – У меня ещё ни один клиент больше трёх ногтей не выдерживал. Про зубы вообще молчу.
– Ну и хорошо. – Я поднялся, и, склонившись над дурочкой, потрепал её по щеке. – Ну давай, не скучай тут, дерзкая. А если что – зови этого дяденьку, он развлечёт.
В её глазах мелькнул, но тут же утонул в злобе страх. Промычала что-то в ответ, готов поспорить – что-нибудь матерное, но я уже, не оборачиваясь, выходил из комнаты. Следом Толик. Осколки посуды и зеркала оказались уже убраны, мебель расставлена по местам. На крыльце я остановился, в задумчивости помял в пальцах сигарету.
– Видите? – заговорил за спиной Толик. – Вообще краёв не чует! Поэтому и говорю, что надо прижимать. Хотя после вашего приезда, может, и сама заговорит. А если нет – ещё парней подтяну, попугаем поплотнее.
Я домял сигарету в труху и отшвырнул в темноту.
– Если к утру не заговорит, отпусти её на хрен.
– В смысле?
– В прямом.
– Вы уверены?
– Нет, но чуйка шепчет, что сама девка ноль без палки, и только что и может – огрызаться. Тот, кто её нанял, скорее всего этого и хотел – чтобы мы время на неё впустую тратили. На отвлекающий манёвр смахивает. А по факту окажется, что всё что она знает – это какой-нибудь невнятной наружности посредник по имени Иванов Иван Иваныч, которого мы хрен, когда найдём. К чёрту её. Мне интереснее, что будет после того, как отпустим.
*** *** ***
Когда Данила вышел из комнаты, я ещё долго не могла начать нормально дышать. Всё внутри переворачивалось, дрожала каждая поджилочка, в груди болезненным колючим шаром ширилась боль. Та самая, от которой нет спасения. Опять.
А на коже – тающие следы его прикосновений. Вкус его поцелуя на губах. Его запах по венам. Его тяжесть, сила и страсть – всё ещё на мне. Не думала, что всё ещё помню его, что всё ещё реагирую. Думала, стёрлось. Надеялась на это. Но сегодня что-то пошло не так. То ли Кирилл разбередил своим появлением, то ли… Я не знаю. Но оказалось, что чёртова любовь всё ещё здесь. А с нею и боль.
Прислушалась – Данила через холл второго этажа вышел на балкон. Схватилась за телефон:
«Мне плохо!»
В ответ тишина. Минута, другая…
«Густав, пожалуйста, ответь!»
Он, наверное, спит. Уже так поздно, а он всегда ложится по расписанию. Швед, что с него взять… Но экран вдруг вспыхнул:
«Извини, не сразу услышал сигнал сообщения. У тебя что-то случилось?»
И едва только