Седьмое колено. Алиса Котова
антенна. Я подгребла к ней и ухватилась рукой. Минут двадцать ровным голосом я рассказывала Юльке все, что помнила про Ноев ковчег, пытаясь придать своему повествованию побольше сказочных подробностей, представляя нас героями. Потом вдруг заметила, что вода перестала прибывать, а Юля заснула. Я сняла верхнюю часть своего купальника и привязала ею наш ковчег к антенне. Нижнюю часть пришлось тоже снять и положить ребенку на голову – солнце палило нещадно. Для прикрытия своей головы я выловила какую-то грязную картонку. Теперь можно сидеть здесь, на матрасе, посреди Казани в костюме Евы и думать над вечным вопросом: что делать? Полбутылки минералки у нас есть на первое время, а что дальше? Как выжить в этом открытом безбрежном океане с ребенком и стоит ли выживать? Только ли Казань затопило или вообще весь мир? Хорошо хоть, вода не холодная, как в «Титанике», а то бы мы замерзли, простудились и умерли… Хотя мы и так, наверное, умрем – сваримся под солнцем, околеем от голода. Я посмотрела на спящее дитя, и слезы сдавили горло. Может, лучше бы мы утонули сразу, как все остальные. Я стала вспоминать все фильмы про необитаемые острова – сравнения не получалось, там была земля и обязательные кокосы-бананы. Фильм про водный мир больше подходил к нашей ситуации, но там героем был сильный мужчина, к тому же в его распоряжении было какое-никакое судно, пища, а у нас лишь надувной матрас и даже ни одного солитера на ужин поблизости…
Мои размышления прервал подозрительный плеск. Я оглянулась и обмерла: к нам плыл какой-то кот. Он перебирал лапками в воде по-собачьи, он торопился, он видел цель, он смотрел на меня с мольбой и надеждой, он видел в нашем надувном острове спасение! Я испугалась, представив, как этот обезумевший зверек сейчас вонзит когти в матрас и все мы втроем дружно пойдем ко дну… Не подпускать бедолагу к себе у меня тоже не хватало совести. Неподалеку маячила еще одна антенна, поэтому, когда кот приблизился на расстояние вытянутой руки, я схватила его за шкирку и, как Чапаев, гребя одной рукой, быстренько сплавала с ним к соседней антенне, где его и оставила. Почувствовав железную опору под лапами, кот не решился больше прыгать в воду и, покричав минут пять в мою сторону осуждающе, принялся яростно вылизывать шерстку.
***
Проснулась Юля. Значит, прошло два часа. Она всю жизнь спит ровно по два часа. Всю свою трехлетнюю жизнь. У меня опять закапали слезы: ребенок прожил всего три года на этом свете – за что ему такое испытание стихией? Юлька попила из бутылки, свесила ноги с матраса и начала бултыхать ими в воде. «Мама, хочу домой!» – заныла она. Сейчас захочет есть… Я посмотрела на кота. Тот завыл, задравши морду к небу… Как волк, которого рисуют в сказках.
К ночи стало холодать, кот высох и распушился. Его одинокий силуэт на фоне круглой луны навевал жуть. Я прижала к себе канючащую Юльку, стараясь согреть своим телом, и без устали пела и пела ей песенки. Пока от усталости и голода она не уснула.
Утром нас разбудило солнце. Желудок