На крючке. Эмили Макинтайр
сигарой.
– Этот ублюдок так и не появился. Прислал какого-то пацаненка, как будто я готов поставить все на кон ради шестерки.
Странное чувство облегчения наполняет мою грудь.
– Абсурд.
– Неуважение, – выплевывает Ру.
– И что, ты передумал с ним работать? – я вздергиваю голову.
Надеюсь, Ру откажется от этой затеи, потому что присутствие Питера в нашем бизнесе только усложнит дело, когда придет время покончить с его жизнью. Не скажу, что это невозможно. Просто затруднительно.
Ру пожимает плечами, смотрит на сигару, перекатывая ее между пальцами.
– Я велел парнишке передать мистеру Майклзу сообщение. Пусть знает, как здесь дела ведутся. И я надеюсь, что он поймет одну важную вещь: мне плевать, сколько у него денег, если он, сучье отродье, не уважает мое имя… – Ру сжимает кулак, превращая сигару в труху. – Знаешь, детеныш, кажется, я изменил свое мнение. Если он хочет пообщаться, будет справедливо, если он встретится с нами обоими.
В животе бурлит волнение.
– Вот это другое дело, – взглянув на экран, я замечаю, что Венди и ее подруги собрались уходить. Я тут же встаю и застегиваю пиджак. – Если позволишь, у меня осталось несколько неоконченных дел, с которыми очень хотелось бы разобраться.
Ру отмахивается, отпивая бренди.
Я выхожу через черный ход, чтобы меня не заметили. Юркнув за угол здания, я наблюдаю, как Венди обнимает подруг на прощание и забирается в желтое такси. Меня переполняет отвращение к такому безрассудству и полному пренебрежению друзей к ее безопасности.
У ее отца столько денег, но он даже не предоставил водителя? И никакой охраны?
Поспешно сев в свой «Ауди», я выезжаю на оживленную улицу: хочу проследить за ней и убедиться, что она добралась до дома в целости и сохранности. Я не заинтересован во владении чем-то испорченным, пусть даже временно.
И пока я не решу иначе, Венди Майклз – моя.
Глава 5
– Что значит «домашнее обучение»? – спрашиваю я Джона, своего брата.
Тот пожимает плечами, указывая в сторону бумаг, разложенных на обеденном столе. Черные волосы покачиваются в такт его движениям.
– То и значит. Я спросил папу, можно ли мне учиться дома, и он разрешил.
Я хмурюсь. Почему отец не рассказал мне об этом?
– Круто. Значит, разговор с папой прошел хорошо? – я плюхаюсь на стул рядом.
Джон чуть кривит губы.
– Венди, очнись. Когда в последний раз папа со мной общался?
Я вздыхаю: от его слов мне не по себе.
– Он просто занят, Джон, – я так быстро начинаю оправдывать поведение папы, что едва чувствую привкус лжи. – Ты же знаешь, что он любит тебя и хотел бы быть здесь.
Брат усмехается и так крепко сжимает карандаш, что костяшки его пальцев белеют.
– Ага, конечно.
– А еще, – продолжаю я, – у тебя есть я, а мы оба знаем, что кроме меня тебе никто не нужен.
Джон посмеивается, глядя на меня через крупные очки в квадратной