Фаранг. Евгений Шепельский
по событиям бескровным проходились титановым сапогом спейсмаринера. Плашка, выводящая к новостям политики, называлась «Из жизни инопланетян-захватчиков» (слоган: «Смерть терранам!»), а новости отечественной культуры проходили под рубрикой «Зов из з(ада)» (слоган: «Да, я ем ЭТО. Я сошел с ума!»).
С ума… гм…
«Джоре-е-ек!»
На «Слоне» я отыскал Блог БезМУДрого Анонимуса, раздел «Месячные», где Анонимус раз в месяц публиковал стебные «приМУДрости».
Нынешние «Месячные» гласили:
«Бог и сатана кроются только в наших поступках. Только в поступках. Не в словах священников и жрецов и политиков. Только в наших поступках.
P.S. Бога нет.
P.P.S. Вранье. Я есть. Пожалуйста, переводите старушек через дорогу. Спасибо. Бог».
– Во как! – промямлил я. – Значит, ты есть? Ау, Бог?
Тишина.
Комната вдруг поплыла перед глазами.
Я постарался сосредоточиться. Получилось плохо. Темнота расползалась по комнате. Экран ноута потек чернотой, его верхний край расплавился и загнулся внутрь, как смоляной блин. Край стола начал проседать на ножках, те колыхались, точно большие макаронины, крашенные чернилами каракатицы. По стенам прошла перистальтическая дрожь, словно они были из пленки и снаружи на них дул ветер.
Я дернул ворот футболки, хрипя, вскочил, сделал шаг, второй, третий…
Внезапно мир растворился. Вновь открылся простор. Подо мной был лес, и я парил над ним на высоте птичьего полета. Сочное покрывало зелени внезапно стало приближаться, все быстрее и быстрее, пока.
Приснился мне интересный сон, будто я прикорнул на большом плоском камне посредине лесной поляны. В лицо припекает солнышко, а в ухо нашептывает приятный женский голос.
«Джоре-е-ек… Джоре-е-ек… Джоре-е-ек!»
Я поднес руку к лицу, чтобы протереть глаза.
Сдавленно выругался.
Понимаете, рука была не моя!
5
Даже не рука, лапища. Мозолистая и сильная. На тыльной стороне пальцы заросли рыжими волосами. Ох, мать…
Так, спокойно, разберемся. Или сойдем с ума. Тоже выход. Я поднес правую руку к лицу. Не знаю, что ожидал увидеть, может быть, что правая рука – она моя собственная, Тихи Громова, рука.
Правая лапища была еще больше, или мне так показалось. Тяжелая, в мозолях, на последней фаланге безымянного пальца – тонкое золотое кольцо. Ногти короткие, обкусанные, с темными ободками.
Я осмотрел эту лапищу со странным чувством, кажется, это называется когнитивным диссонансом, а проще – кратковременной шизой, когда разум под влиянием противоречивой информации сходит с ума.
Так, тихо, без паники, только спокойствие!
Лежу на спине на чем-то прохладном. Пялюсь в небо. В небе – солнышко сияет, и, надо сказать, порядочно пригревает. Вопрос: сплю я или не сплю?
Я поднес к глазам обе руки. Не мои, точно. А как насчет всего остального?
Медленно ощупал тело. Ой, мама. Во-первых, я разлегся