.
Цяо нахмурился.
Хотя с наступлением ночи на горе Сюаньду повсюду становилось тихо и безлюдно, в эту часть монастыря случайный гость попасть не мог. Здесь, в окружении защитных магических построений, располагались жилые покои настоятеля-чжанцзяо и павильоны для совершенствования. Даже ученики не смогли бы подойти к покоям Нефритовой пустоты, и Шэнь Цяо это было только на руку.
Немного поколебавшись, он решил приблизиться и для начала выяснить, что собирается сделать его шиди.
Посветив себе свечкой, Юй Ай открыл двери и вошел в покои Нефритовой пустоты. Вскоре Шэнь Цяо увидел, как в окне второго этажа загорелся огонек. То была комната, где когда-то жил он сам.
К несчастью, Шэнь Цяо уж слишком положился на собственные силы и недооценил способности Юй Ая. Он сделал лишь несколько шагов в сторону павильона, как вдруг раздался голос:
– Что за неведомый друг явился без приглашения?
Он шел как будто издалека, из самых покоев, но для Шэнь Цяо прогремел не хуже взрыва: в ушах тут же загудело, грудь сдавило от боли. Шэнь Цяо невольно отступил на три шага, прекрасно понимая, что Юй Ай воспользовался внутренней ци, чтобы передать свою речь на расстоянии.
– Это я, шиди Юй, – взяв себя в руки, с трудом пробормотал Шэнь Цяо. Говорить громче не требовалось, ведь Юй Ай и так отчетливо его слышал.
Он рассудил верно. Послышался тихий шорох – и следом из покоев Нефритовой пустоты кто-то выпорхнул. Всего мгновение – и он уже стоял перед Шэнь Цяо.
– Чжанцзяо?! Шисюн!
В голосе Юй Ая зазвучало удивление и… радость? И если первое было ожидаемо, то второго Шэнь Цяо не чаял услышать. Отчего-то казалось, что шиди всем сердцем рад его возвращению – внезапному, но вместе с тем долгожданному.
Глава 9
Гора Сюаньду
Даосская школа горы Сюаньду по праву считалась лучшей во всей Поднебесной, и хотя простой люд по обыкновению подозревал, что здесь, как и в иных прославленных сектах, беспрестанно плетут интриги и разжигают распри, в Пурпурном дворце подобной беды не бывало. С раннего детства Шэнь Цяо рос в тишине и покое, вдали от мирских дрязг и суеты. Наставник любил его как родного сына, братья по учению души в нем не чаяли. Бывало, конечно, что дети, расшалившись, поднимали шум и гам, однако Ци Фэнгэ, неизменно грозный к чужакам, принимал выходки учеников как должное, и те не боялись сурового наказания. Иными словами, Шэнь Цяо с раннего детства знал лишь добро и ласку. Неудивительно, что и сам он вырос кротким и добрым человеком.
В свое время Шэнь Цяо не слишком повезло: из пяти учеников, принятых Ци Фэнгэ, он был лишь вторым, что в иных школах считается неудачным местом. Но природная мягкость Шэнь Цяо, выдающиеся способности и его доброта к другим расположили Ци Фэнгэ, и он сделал мальчика своим любимым учеником, которому после передал свои рясу и патру.
Так вышло, что Юй Ай поступил в учение гораздо позже и стал третьим учеником, хотя был старше Шэнь Цяо на целых два года. И все же ему приходилось