Новый год Бруно. Надзея Кузьмянок
тащила! – захохотал Орн, потирая красный после мороза нос. – На нас всё навалила, еще и героиней себя выставляет – ишь!
– Ну-ну, – усмехнулся Юдгиль.
На это Махрида только и могла, что показать братьям язык и вместе с Льолой поскакать на второй этаж, оставляя после себя следы на снегу.
– Безобразники, – плюнула бабка Церцетта. – Что, остолопы, стоите?! Хоть бы кто помог раздеться родной бабке! Безобразники…
К ней тут же подскочили оба брата, но старая гномиха зло замахнулась клюкой, отогнав их от себя:
– Пока сама не скажешь, никто не догадается, тьфу! Делагорда, помоги снять это пальто, кто придумал их только! Безобразники…
– Иду, мама, – ласково улыбнулась мама и помогла бабке раздеться: – Тебе не будет холодно?
– Наши предки в горах без всякого лучика света обходились, без всякого тепла, а сейчас что? Стыдно смотреть на нынешнее поколение, посмотришь на них – и где же те знаменитые гномы?!
Делагорда покачала головой, сдерживая смешок. Теперь остановить её не получится, зато можно отвести бабушку в каминный зал и посадить в её кресло-качалку. Но сначала, конечно, очистить кресло от снега. Делагорда, разобравшись с Церцеттой, разделась и, отправив старших сыновей с багажом на второй этаж – распаковывать пока что самые необходимые вещи, осмотрелась в доме.
– А снег кружится, покрывалом на всё белым ложится… – расставив руки в боки, мечтательно произнесла она.
И была права, да и как иначе, если во всём доме только в кабинете, как мы уже знаем, было закрыто окно? Снежинки белыми мухами сонно залетали через окна и медленно кружились по прихожей, пока не опадали на заснеженный пол под ногами Делагорды и Бруно, или же летели дальше. Из прихожей в холл. Дальше, они, как правило, не летали – уставали, наверное, поэтому летели вниз к своим сестрам-снежинкам на пол. И засыпали…
– Как дела, Бруно? – спросила Делагорда.
– Пока вы не приехали, было хорошо.
Гномиха, не обидевшись, улыбнулась:
– Значит, всё как всегда. Хотя мне кажется, ты немного удивлён чем-то… Не расскажешь?
Бруно нахмурился: про что это она говорит? Он-то ведь уже и помнить забыл про случай на Холуне, и сейчас искренне не понимал, что от него хочет мама. Но мамы на то и мамы. Они всё видят. Даже то, о чем их дети порой и не догадываются. Вот прямо как сейчас – Бруно.
– Ну хорошо, – повернулась в сторону холла Делагорда. – Там стоят олени в упряжке, сходи, пожалуйста, с братьями и…
– Понял, – уже одеваясь, перебил её Бруно. – А Юдгиль и Орн могут не приходить – сам разберусь.
– Как знаешь, – пожала плечами гномиха.
Выйдя на крыльцо, Бруно закрыл плотно дверь и со злости чуть не ударил ногой по перилам – чего не хотел, то принесло! За что ж?! Всего-то хотел жить себе спокойно в лесу, рыбачить да луну рисовать! Он же не трогает их, чего они всё лезут к нему, еще и бабка привалилась!
Проклятье какое-то!
Бруно подошёл к запряжённой шестерке красивых молодых северных оленей, но даже не посмотрел на них – больно они