Полеты наяву или во сне. Детектив. Юлия Королева
Кстати, Руфина по образованию тоже филолог, скорее всего, с подачи тетки. Непонятно, зачем родители Генриетты и Манефы так сломали жизнь младшей дочери? Чтобы вечно жила при сестре экономкой? А смысл? Да, их, богатых, фиг поймешь…
Поскольку Клим уехал, прошу одного из оперативников помочь мне с допросом – на себя беру Манефу, а Руфина достается ему. Сергей с радостью соглашается, а я очень рассчитываю на показания этих двух женщин.
Конечно, они приходят вместе, и их тут же разводят по допросным.
– А нельзя нас вместе опросить? – тихо спрашивает у меня Манефа.
Я поглядываю на нее исподлобья, перебирая бумаги. Простое лицо, унылый, потерянный какой-то взгляд… Да, на фоне деятельной и яркой Генриетты она смотрелась не лучшим образом.
– Вы боитесь, что ваша дочь может сказать что-то лишнее? – спрашиваю у нее.
– Нет…– она, по-моему мнению, как-то нервничает, теребит старинную брошку-бижутерию у ворота кофточки – просто так было бы лучше, наверное.
– Давайте здесь я буду решать, что будет лучше. Скажите пожалуйста, Манефа Аверьяновна, почему вы жили с сестрой? Почему ваша взрослая дочь жила подле вас и своей тетки?
– Ну, так хотел отец… Умирая, он…
– Я знаю – останавливаю ее – просто, меня интересует вот что: неужели вам никогда не хотелось жить отдельно, самостоятельной жизнью, иметь семью, больше детей, а там и внуков?
– Таков наш семейный уклад и ценности – мы так привыкли.
– Скажите, в день смерти вашей сестры, утром, в начале девятого, вы где находились?
– У себя в комнате – мы с Руфочкой живем вместе.
– Что-то подозрительное слышали?
– Нет, абсолютно ничего. Обычно в это время и до обеда никто не шарится по дому – все занимаются своими делами по своим комнатам.
– А как в вашей семье завтракают и когда?
– У горничных расписано, кому и во сколько подать завтрак. Мужчины, которые работают, завтракают раньше всех, где-то в семь утра. С ними завтракают и студенты. Мы, женщины, завтракаем в девять тридцать, с нами же завтракала Генриетта. Только Евлампия не ест со всеми, как бы Генриетта ей не приказывала спускаться к завтраку. Она проспать может до двенадцати, и потом прямо на кухне что-нибудь перехватить. Она вообще избалованная особа – любимая дочь Генриетты.
– Вот как?
– Ну, младших всегда любят больше…
– Судя по вашей биографии, это не всегда так.
– Я – исключение.
– Скажите, Манефа Аверьяновна, вы не были в обиде на сестру из-за того, что отец оставил все состояние ей?
– Меня вполне устраивает моя роль в этой семье. Каждый должен быть на своем месте.
Я пристально смотрю на нее – ну монашка монашкой! А так ли ты проста, благостная женщина, как хочешь казаться? Чопорная, вся правильная… Глаза только какие-то жесткие, цепкие…
– А какова ваша роль в этой семье, а, Манефа Аверьяновна?
– Я