Плата за свободу. Геннадий Мурзин
на полученный первый удар в грудную клетку. Удар был настолько силен, что тот отлетел метра на три и распластался на полу.
Корчась от боли, «Шило» все-таки встал на ноги самостоятельно. И тут началась настоящая молотьба. «Шило» не давали во второй раз упасть, и он отлетал от одного боксера к другому, как резиновый мячик. «Шило» выл, стонал, скрежетал зубами от боли, но ничего не мог поделать: удары сыпались на него, как из рога изобилия. Чувствовалось, что парни отрабатывают на нем удары самым добросовестным образом.
Минут через пять «Спиридон» оторвался от журнала и спокойно сказал:
– Ребята, вы с ним поосторожнее: как-никак депутат Думы, завтра ему заседать. Нехорошо, если появится наш законодатель с разбитой мордой.
– Не беспокойтесь, шеф, – откликнулся один из боксеров. – Мы свое дело знаем. Мы по правилам ринга, то есть бережно.
– Ну-ну.
«Спиридон» вновь уткнулся в журнал. «Шило» взвыл. Но теперь уже не от боли, а от унижения. И тотчас же на него с прежней интенсивностью посыпались боксерские удары. Парни обливались потом, но продолжали азартно молотить. «Шило» уже не мог стоять на ногах. И теперь один поддерживал, а другой наносил удары. «Шило» истошно завопил, видимо, собрав все силы:
– «Спиридон», ради Христа избавь меня от этих бегемотов? Убьют же! Умоляю, сделай что-нибудь…
– Что-что? – «Спиридон» встал со своего места, боксеры прекратили молотьбу, «Шило» валялся у них в ногах. – Я не ослышался, нет? Кажется, кто-то просил пощады?
«Шило» с трудом поднял голову от пола.
– «Спиридон», кончай туфтить, – еле слышно прохрипел он. – Убьют же, если не остановишь. Пощади. Ну, пожалуйста… Извини меня… Виноват я… И не только перед тобой, а и перед другими братками.
«Спиридон» подошел, склонился над ним.
– Будешь впредь хорошо себя вести? Да?
– Буду… обещаю… – прохрипел он.
– Хорошо, – он обернулся к боксерам. – На первый раз хватит, парни. Надеюсь, отвели душу?
– Сполна, шеф. Но… – боксер замялся, не решаясь сказать.
– В чем дело?
– Мстить будет.
– Не думаю, парни. Если, конечно, он хочет жить. Он, надеюсь, не дурак. И зла таить на тех, кто исполнял коллективное решение, не станет. Хочу верить. А иначе…
«Спиридон» подошел к вешалке, надел куртку, шапку, рукавицы, отворил дверь, чтобы покинуть зал. И тут его застал еще один вопрос боксеров:
– А что с ним?
– Помогите прийти в норму после боксерского поединка. Ну, там сделайте все, что полагается в таких случаях. Мужик он жилистый и думаю, что к завтрашнему заседанию городской думы обретет прежний лоск.
5
Женька Зубов – дитя почитаемых в небольшом уральском городке Верхняя Тура родителей – рос баловнем. Отказа ему не было ни в чем. Чего бы не захотел этот белокурый мальчуган – желание исполнялось тотчас же. Маменькин сын, потому что Клавдия Алексеевна, педагог одной из школ, в своем единственном чаде души не чаяла.