Liber Obscura. Тёмная книга, Эрика и её кошмарное приключение в двузначность. Хельга Воджик
ладоши: все свечи были потушены.
– Обязательно сбудется, – улыбнулся он, доставая нож. – Режем?
Эрика энергично закивала. Алый кусок торта оказался перед ней, занеся над ним вилку, девочка театрально вздохнула:
– Жаль Пират не видит этого пиршества!
– Крысам не место на кухне, – дежурно ответил отец, приноравливаясь к своему куску праздника.
Эрика поёрзала на стуле, пробуя кусочек и находя его потрясающе вкусным.
– А можно на следующий день рождения я приглашу Мишель? – спросила она, отковыривая перламутровую сахарную жемчужину.
– До этого ещё далеко, – добродушно улыбнулся отец, выуживая орехи из коржа. Каждый раз он добавлял в рецепт что-то новенькое: в этот раз это был кешью.
Он часто улыбался. Но улыбок у него было целая обойма – вежливая, сдержанная, снисходительная, разочарованная, блуждающая. Вот и сейчас – усталая и ставящая точку в вопросе.
Эрика кивнула, отправила в рот очередной кусочек и невольно взглянула на пустой угол стола. Интересно, насколько прилично напомнить о подарке? Эрика не решалась спросить. С одной стороны, это стало чём-то положенным ей по праву, а с другой стороны… Ведь никто не обязан дарить подарки, если сам того не желает. Эрика сковырнула орешек и спрятала в карман.
Когда половина куска была съедена, показался маяк. Её праздничная тарелка. Да, тарелки в этот день тоже были особенные: их снимали со стены лишь раз в году и потом бережно возвращали обратно.
Через полчаса с праздничным завтраком было покончено. Эрика знала, что дальше ей позволено не идти в школу (но сегодня и так было воскресенье), пойти гулять (но дождь лишь сильнее разошёлся), забрать и вскрыть подарок (но его не было). В носу защипало. Эрика выскользнула из-за стола, поблагодарила за чудесный торт (он правда был восхитителен) и хотела было отправиться в свою комнату, как отец остановил её:
– Мы вовсе не забыли о подарке, обезьянка, – тепло улыбнулся он. – Пойдём.
«Мы» – Эрика закусила губу, ей стало стыдно, что она успела разочароваться. Конечно же, родители не забыли про подарок! И вот, глаза вспыхнули, сердце застучало быстрее, а в животе зашуршали пушистые трепетошки. «Вкушение и предвкушение!» – девиз таких дней.
Эрика вышла следом за отцом из кухни, и узким коридором они пробрались через стопки книг в его кабинет-мастерскую. Тут тоже всё было захвачено книгами. Отец находил, восстанавливал и продавал редкие экземпляры. Старые томики в его руках оживали, сбрасывали пыль времён и открывали тайны прошлого.
– Но сначала, – отец поправил очки. – У меня к тебе просьба.
Широким жестом он указал на книги. Стопки хороводом выстроились вокруг вазы, в которой был диковинный букет – нарциссы, мимоза, тонкие прутья черных веточек, красный шнур паутиной. Явно подарок матери – её очередное творение. Флористика была её хобби с прошлого лета, зимой появлялись совершенно хтонические композиции, лишённые жизни, а сейчас к ним добавились яркие всплески первых цветов.
– О нет, па, – Эрика сморщила нос. –