Сказание о Дне и Ночи. Мария Михайлова
тёлки. Яд обездвиживает животное, оно не может двигаться и издавать звуки, поэтому умирает тихо, просто задыхаясь. Я просил проследить за могильником, потому что такое мясо пригодно в пищу. На базаре его не продашь, оно не обескровлено, а вот для колбасы самое то. Думаю, что кто-то уже с радостью набивает говяжьи кишки мертвой коровой. За такую тушу можно выручить пол золотника, не меньше.
Ингвар был поражен, он знал стрельный яд аконита и волчьего лыка, но такое мясо нельзя было есть, отравление было неминуемо.
– Что за яд учитель? Он из растения?
– Я не знаю, – ответил Всеволод, разводя руками, – Это заморский яд. На Днепре идет бойкая торговля, приезжает много купцов. Между амфорами с вином и оливковым маслом теснятся и пузырьки с ядом. Вряд ли скотник его купил, яд очень дорогой. Скорее всего, он его просто украл.
– Как ты потупишь учитель?
– Расскажу Станиславу, но попрошу не торопиться. Нам нужно завладеть этим ядом, он очень ценный. Как бы скотник, в испуге, не избавился от него, да так что уже не соберешь.
Князь был очень удивлен, как быстро старец с учеником распутали дело. Он поручал расследование далеко не глупому главному приказчику, сам ходил осматривать трупы, но за четыре месяца померло восемь свиней, шесть коров и две лошади, а никто ничего не узнал.
– Смерть людей не связана с животными? – спросил он.
– Нет, – ответил Всеволод уверенно. Скотник продает туши на колбасу, а людей душат удавкой во сне! Это разные люди и цель у них разная.
– Душегуба пока не сыскали? Это точно человек?
– Ищем княже, человек. Я не знаю ни одного призрака, который так душит свою жертву.
– Если перестанет хоть скотина дохнуть, слухи о проклятье слегка притихнут, а то уже мочи нет, эти россказни терпеть, – с усталостью в голосе сказал Станислав.
– Князь Станислав Игоревич, нам очень нужен яд скотника. Будете забирать да допрашивать, пусть служивые проследят, чтобы он его не вылил. А если яд, в какой утайке, пусть выведают где!
– Добро! Прикажу! – сказал Станислав, и на следующий же день старцу Всеволоду принесли круглый пузырёк венецианского стекла, наполненный густой коричневой жидкостью.
Ингвар лежал на кровати, его тело приятно утопало в мягкой и теплой перине. Полог из легкой ткани слегка покачивался от зябкого ветерка, струящегося из открытого окна, и приятно гладил лицо.
– Как же хорошо, когда тебе внутри тепло, а снаружи, в горнице, прохладно, – думал он, втягивая носом студеный воздух.
За дверью послышалась суета, топот, смешки, разговоры громким шёпотом. Ингвар навострил слух, скинул одеяло, чтобы выглянуть, как вдруг, дверь отворили снаружи, втолкнули кого-то внутрь, и снова закрыли.
Женская фигура в красном сарафане двинулась к нему. Молодой заклинатель увидел яркие стрелки бровей, намалеванные черной сурьмой, набеленное лицо и ярко алые рот и щеки. Сомнений не осталось, это была девка-срамуха. Ингвар видел таких недалеко от рыночной площади, где они предлагали