Огоньки. Павел Колобков
ни на двери, ни на полу не обнаружилось. «Может, он что-то нацарапал?» – и Антон, подойдя вплотную к одной из стен, стал искать какие-нибудь надписи или царапины, но ничего, кроме пары мест со сколотой от ударов тележками краской, не увидел. Тогда он расширил зону поиска и подошёл к тележке, стоявшей в углу. По слою пыли студент определил, что стоит она здесь уже очень давно и, по всей видимости, не используется. Он попытался сдвинуть её с места, но тележка оказалась неисправной, и лишь приложив достаточное усилие, он смог откатить её немного в сторону от пристенка. И тут в образовавшемся просвете он увидел какой-то предмет, что-то вроде картонки. Антон наклонился, чтобы разглядеть его получше, и, к своему удивлению, обнаружил складное удостоверение. Краем глаза он попытался определить, наблюдает ли за ним Грейкин, но тот в этот момент был занят тем, что прикладывал то к одному, то к другому уху неизвестно откуда появившуюся трость, дул в неё и как-то неслышно чертыхался. Антон на всякий случай незаметно спрятал корочку во внутреннем кармане куртки и для вящей убедительности громко пошарил под тележкой рукой, чтобы его услышал Грейкин, затем выпрямился и произнёс:
– Здесь ничего нет, что могло бы иметь отношение к Денису: ни вещей, ни надписей. Пойдёмте дальше! В архив, кажется, так Вы говорили?
– Нет-нет, всё ясно, в таком случае смысла в этом я не вижу никакого, давайте вернёмся в мой кабинет, – непонятно почему заторопился Грейкин, – узнаем, что там у Ольги.
Антон, разочарованный тем, что Денис, если он на самом деле и был здесь, не оставил никаких следов своего присутствия и в душе желая продолжить поиски, вспомнил «жуткий сеанс гипноза», который дважды проделал с ним этот странный сотрудник библиотеки, и не решился возразить. Он покорно поплёлся за Грейкиным обратно по коридору и лестничным клеткам, мысленно пытаясь представить, как бы он поступил, будучи на месте Дениса. Но ничего существенного ему на ум не приходило, поскольку, судя по рассказу Герхарда Ионовича, у Дениса не было времени, чтобы оставить о себе какое-то сообщение или хоть как-то намекнуть, что с ним произошло. «Может, Оле больше повезло?» – думал он, уже на подходе к кабинету Грейкина. Было очень тихо, и это сильно насторожило Антона. Зная подругу и вечно учтивого Герхарда Ионовича, он ожидал, что застанет их увлечённо беседующими, но этого не случилось. Дверь в кабинет была открыта, из него пробивалась полоска света, отбрасываемая, по всей видимости, настольной лампой, и, что самое удивительное, на пороге валялся разбитый телефон.
– Что здесь случилось?! – попытался выяснить Антон.
– Ай-ай-ай! – притворно запричитал Грейкин. – Что за дела? Антон, смотрите, телефон разбит вдребезги! – библиотекарь в два прыжка заскочил в кабинет.
Перепуганный Антон поспешил за ним. Войдя и осмотревшись, он слегка успокоился, поскольку больше ничего подозрительного не увидел. Грейкин при этом нервно открывал дверцы письменного шкафа и выдвигал ящики, словно проверяя, не украли ли у него чего. Затем он встал,