Тень, ключ и мятное печенье. Алексей Котейко
домами с узкими фасадами, эта площадь когда-то была торговым сердцем тогда ещё только зарождавшегося города. Потом её прославили костры ведьмовских процессов, чуть позже – несколько бунтов, во время которых стало прямо-таки традицией врываться в ратушу и выбрасывать из окон всех государственных служащих. Теперь старинные особняки, прежде принадлежавшие купеческим гильдиям и влиятельным вельможам, занимали государственные учреждения и офисы крупных компаний.
Третье слева от ратуши здание, ещё со времён бунтов получившее у горожан ироничное прозвище «дом добрых людей», целиком принадлежало Тайной канцелярии – учреждению, созданному для противодействия всем видам и формам преступности. Не только на улицах, но и на протекающей через этот человеческий муравейник реке, а также на проходящих над городом маршрутах дирижаблей. За узким фасадом скрывалась целая анфилада протянувшихся вглубь квартала зданий, переходов и внутренних двориков, имевших выходы и выезды на каждую из окрестных улиц. Парадные двери с площади предназначались для посетителей – и именно сюда направился Лайош Шандор. Предъявив одному из дежурных клерков полученную телеграмму, он дождался, пока клерк по внутреннему телефону вызовет сюретера, и тот подтвердит приглашение. Затем сыщику выдали пропуск визитёра, и Шандор по хорошо знакомому пути поднялся на четвёртый этаж, в кабинет господина Ла-Киша.
Сюретер пребывал в самом паршивом расположении духа, и на вежливое приветствие сыщика только проворчал что-то неразборчивое. Господин Ла-Киш по своему обыкновению устроился не за рабочим столом, а на диванчике в оконной нише, разглядывая раскинувшееся за стеклом море черепичных крыш. На подоконнике стояла давно остывшая чашка с крепким чёрным кофе. Лайош отметил про себя, что секретаря в комнате не было – стало быть, сюретер хотел сначала побеседовать с сыщиком наедине.
– Вы виделись с советником Санду? – поинтересовался Ла-Киш.
– Нет. Советник прислал чек и уведомил меня, что больше в моих услугах не нуждается.
– И на том спасибо, – буркнул сюретер.
– Хотя я вовсе не считаю, что моя работа закончена.
Ла-Киш нахмурился, но на Шандора это не произвело никакого впечатления.
– Во всём случившемся есть что-то неправильное.
– Вы мне говорите! – фыркнул сюретер.
– Именно. Вам. Потому что едва ли кто-то ещё в вашем учреждении стал бы меня слушать.
– Не забывайтесь, – предостерёг Ла-Киш.
– Я всего лишь имел в виду, что для Канцелярии дело, в общем-то, предельно ясно. Будет арестован господин Тропс…
– Уже арестован.
– Возможно, он сознается в убийстве. Возможно, он не имеет к нему никакого отношения – но всё равно сознается…
На последнюю реплику сыщика глаза сюретера полыхнули недобрым огнём.
– …или не сознается, и тогда это дело окажется одной из городских загадок, помещенных в ваши архивы.
– Вы хотите сказать, что мы не умеем работать? – саркастически поинтересовался Ла-Киш. Шандор примиряющим жестом поднял вверх раскрытые ладони.
– Прекрасно