Амалин век. Иосиф Антонович Циммерманн
мелочь была важна. Даже несколько граммов сушеного сыра или щепотка соли могли оказаться бесценными в будущем. Саркен чувствовал, что поступает правильно, и убеждал себя, что его действия – не преступление, а предосторожность.
Сейчас они жили с матерью одни. Глава семьи Мурат, неизменный председатель сельского совета их аула, в начале войны был мобилизован на фронт. Его должность автоматически досталась супруге Жамиле.
В ауле, где все друг друга знали, а громкие звания и должности теряли свой вес перед суровыми реалиями жизни, переход председательства к Жамиле выглядел вполне естественным. Никто не сомневался в ее способности справиться с обязанностями.
– А че тут думать! – были единогласны собравшиеся голосовать односельчане. – У нее полные семь классов образования, и она много лет видела, чем должен заниматься председатель. – Да и мы уже вроде привыкли, – поддержала кандидатуру Жамили соседка, – все под боком, не надо далеко ходить. Действительно, аул был настолько мал, что тратиться на помещение под управление не стали. Сельсовет находился в собственном доме председателя. В отличие от тесных мазанок односельчан у семьи бывшего бая Шукенова под крышей имелись три комнаты.
Жамиля действительно растерялась, когда односельчане единогласно выбрали ее председателем сельсовета. Она не ожидала такого поворота событий, тем более что не имела ни уверенности в себе, ни опыта принятия важных решений. Всю жизнь она привыкла быть в тени мужа, выполняя хозяйственные заботы и поддерживая порядок в доме.
Когда соседка предложила ее кандидатуру, Жамиля хотела возразить, но слова застряли в горле. Она даже машинально подняла руку, голосуя за собственное назначение, словно это был чей-то чужой выбор, а не ее судьба.
– Ну вот и все, решили! – обрадовались односельчане, довольные тем, что больше не надо ломать голову.
В первые дни после избрания Жамиля не знала, за что хвататься. Ей пришлось принимать посетителей прямо в доме, слушать жалобы и просьбы. Каждый приходил со своей бедой: кому-то нужно было выделить зерно, кто-то просил совета, как обустроить хозяйство в суровых условиях.
Она сидела за старым деревянным столом, нервно теребя край платка, и пыталась не упасть духом под напором обязанностей, которые до этого казались ей далекой и непонятной стороной жизни.
– Мам, ты справишься, – сказал ей однажды Саркен, видя, как она подолгу сидит в задумчивости. – Мы справимся!
Эти простые слова, сказанные с искренней детской верой, стали для Жамили спасительной ниточкой. Она начала учиться быть сильной, хотя это давалось ей с трудом. Ежедневные дела отнимали у нее почти все силы, но она все равно продолжала. Жамиля понимала, что ей больше некуда отступать, и нужно быть опорой для сына и односельчан.
Постепенно она стала замечать, что даже небольшие успехи в делах дают ей уверенность. Она радовалась, когда удавалось уладить спор или найти зерно для бедствующей