Лучезарный. Олег Корч
и вытащили пару щучек на спиннинг. Потом на берег, сети с утра вытаскивать, поставили уху, карасей на жареху, а уже стемнело. Ну они и приняли на грудь по стопарю, в предвкушении ухи.
Тут Андрей замолчал.
– А дальше?
– А дальше непонятно. Вообщем, утром прибежали они в деревню, оборванные, грязные. Грачев вообще босиком, ноги все разбиты и трясутся. Их в фельдшерский пункт определили, накачали снотворным и успокоительное вкололи. Грачев потом месяц ноги лечил. Мужики пошли на лодке к скале. Сети сняли- рыбы море. На берегу полный котелок ухи, костер погас, палатку свернули, вещи забрали, водку их привезли. Две бутылки, из одной отпито грамм двести. Подозрение в «белочке» сразу отпало. Стали их на следующий опрашивать, а они чушь несут. Воронов рассказывает, что из озера вылез динозавр и навис над костром, а Грачев твердит что из темноты, со стороны озера вылетела стая мелких монстров, похожих на обезьян с крыльями и оскаленными пастями и оба плачут. Вызвали скорую из города и вернулись они только через два месяца из психушки, посмирневшие и молчаливые. Кто-то в больничке проболтался, так их в местной газетке ославили, типа алкаши на рыбалке. С тех пор даже никто разговора не заводит, что надо порыбачить в той стороне. А ты говоришь, сказки!
– Эй молодежь! –крикнули от кухни, -айда рубать плов, а то не останется.
Мы с приятелем присели в сторонке. Плов действительно удался. Не рассыпчатая каша и не склизкое рисовое пюре, а зернышко к зернышку собирается, хоть рукой ешь, как принято на востоке. Профессор ел вместе со всей компанией, но в обсуждении разновидностей плова, который начали мужики, не участвовал, чувствовалось его плохое настроение.
– Вон видишь, -вдруг сказал Селиверстов, -справа в клетчатой рубашке мужчина сидит, так вот, он моторист этого баркаса. Как только зашел разговор о Белой скале, так он вообще отказался от всего, даже разговаривать не стал, просто ушел. Я доведу, расстояние не большое, можно и без моториста, но там не останусь. Как Грач и Ворон не хочу попасть в психушку на два месяца.
Я принял решение.
– Довезешь меня и профессора с ассистентом до места, мы быстренько поставим датчики, заякорим их на грунте, затем якоришь баркас около скалы, ставим приемную станцию, тянем провода, а потом ты с командировочными сваливаешь на базу. Я подежурю три дня. Рыбку половлю, отдохну, а вы придете на моторке и свернемся. Идёт?
Андрей аж подпрыгнул.
– Идёт! Ну выручил, Константин Георгиевич! И он схватил мою руку и потряс.
– Осторожнее, оторвешь. –засмеялся я.
Я подошел к Юрию Юрьевичу и озвучил наше с Селиверстовым решение. Реакция профессора была схожа с реакцией товарища, только рукопожатие было слабее.
С чувством выполненного долга я подошел к коробкам, под брезентом и вытащил два ИРП.
Дома есть плита с духовкой, там разогрею себе на ужин. Хлеб, чай все есть. Темнота наступила быстро. Мужчины уже разводили костер, появились бутылки, заткнутые резиновыми пробками, на складном столе резалось сало и появились стеклянные банки с домашними огурцами