Фобос. Дмитрий Македонов
Ещё сильнее изменились его глаза – покрытые красной сеточкой капилляров, они выглядели смертельно уставшими. Мешки под глазами выдавали его бессонные и подчас пьяные ночи. Поэтому нечего было удивляться десяти годам, что ему накинул бармен. К тому же, Илья из принципа всегда носил, что на работу, что на выход, хорошо на нём сидевшие костюмы, которые в последнее время он совершенно не гладил и всё по той же причине – не было повода.
Но совсем недавно этот повод был. Год назад или хотя бы полгода назад никто не дал бы ему этих тридцати пяти. Накинули бы максимум два-три года из-за костюма и рытвин. Именно год назад случилось то, что заставляет его руки до сих пор дрожать и… и о чём он не любит вспоминать. А ещё пять месяцев спустя случилось нечто, что отняло у него повод гладить одежду и постоянно бриться. Всё из-за женщины, конечно. Илью утешало лишь то, что она не бросила его, нет. Но уж лучше бы они расстались чем та идиотская, патовая ситуация, которая не может завершиться вот уже пять с лишним месяцев, и которая не даёт ему покоя по ночам. Марина, так её звали, отвлекала его своей нежной заботой от ужасов прошлого и благодаря светлым мыслям о ней он мог спокойно спать. Но не теперь. Теперь всё иначе. И чтобы забыться, он снова пришел сюда, в этот бар, напиться и забыться до утра. Дома он всё ещё опасался выпивать, считая это одним из признаков алкоголизма, но всё чаще начинал отходить от этой заповеди, ведь здесь, в кругу весёлых, превосходно одетых и дорого пахнущих людей он оказывался лишним человеком, который не походил уже на молодого. Он казался тем самым мужиком, который приходит в клубы, покупает себе выпивку, садиться в дальний угол и наблюдает за весёлой молодостью, которую уже никогда не вернёт. Который будет жалеть, что никогда раньше не был так весел и так беззаботен.
Жуткие мысли всё бегали в его голове и сводились к одной единственной идее, способной завершить круговорот тяжелых дум. Выпить. Он должен выпить.
Вдруг до поры тихая музыка взревела. Позади Ильи, на танцполе, раздались восторженные крики. Зал в моменте потемнел. Вдоль потолка включились неоновые лампы. Долговязый клубный вечер подошел к концу. Начиналась зажигательная ночь, в которой Илье не было места. Он встал, поднял воротник пиджака и побрёл вдоль стены к выходу. Так он и ушел. Никто не заметил его отсутствия так же, как никто не замечает упавшего с зелёной ветки желтого листа.
Илья вышел на улицу и закурил. Год назад единственной его сигаретой была та, что он попробовал на злополучной командировке, но очередные порции стресса довели его до второй, а затем до третьей, четвёртой сигареты. Так он и пристрастился к ним. Они не успокаивали, но позволяли мыслям отвлечься хоть на короткий миг. Клуб находился в ложбине, рядом с широким проспектом и потому напоминал кроличью нору. Наверху, по дороге рассекали на страшных скоростях машины. Стоял октябрь, но было по-ноябрьски холодно. Однако, устойчивого к холоду Илью это не пугало. Он, наоборот, терпеть не мог излишнего тепла, которое расслабляло голову, мышцы и нервы. Илья был и оставался фанатом закалки в чём неустанно благодарил отца – важного человека из полиции,