Мрак воспоминаний. Сергей Михайлович Матвеев
отец вновь переключился со скорби на раздражение, но уже на самого себя.
Вся его жизнь после потери жены состояла из ненависти ко всему миру. Утро начиналось с ненависти к будильнику, потом переходила к ненависти коммунальщиков, которые расчистили дорогу так, что засыпали ему выезд с парковки, потом ненависть переключалась на участников дорожного движения, потом на коллег по работе, потом на работу, придя с работы, он переключался на ненависть к тому быту, который вели они вдвоем с сыном, потом на сына, у которого ветер в голове и так далее и так далее. Но ему так не хватало любви и поддержки от любимой женщины, покинувшей его в таком раннем возрасте, черт возьми, как же он по ней скучает и как же ее не хватает сейчас. Будь она рядом, всё было бы по-другому.
Она умерла летом, в такое чудесное время года! Было много теплых дней, повсюду гремели фестивали, молодежь гуляла до утра, повсюду царила атмосфера беззаботного счастья и лето, как и вся жизнь, казалось бесконечным. Миша был в детском лагере, поэтому на похоронах его не было. Он долго потом обижался на отца за то, что тот не забрал его, чтобы попрощаться с мамой, но время шло, и они привыкли жить без нее. Вроде бы.
– Помни о смерти, сынок, но не думай о ней. Знай, что она есть, что приходит она тогда, когда не ждешь, приходит за каждым, но пока не пришла, надо жить. Жить достойно и желательно хорошо, чтоб было, что вспоминать, а главное, чтобы было кому тебя вспоминать. Мертвые не любят забвения, если ты о них забываешь, они начинают приходить к тебе, поэтому надо их помнить и навещать – сказал он ещё раз, после чего начал собирать вещи, дав понять, что пора отправляться в обратный путь.
– А почему мы раньше никогда сюда не ездили?
– Потому что я думал, что смогу забыть твою мать, что смогу жить дальше, не помня о том дне, когда ее не стало, но… – отец запнулся, втянул в себя воздух и снова посмотрел на небо.
– Но мертвые не любят забвения?
– Да, сынок, мертвые не любят забвения.
Дорога назад оказалась сложнее. Снегопад усилился, и своих следов они уже не видели. В кромешной тьме едва ли что-то можно было рассмотреть, в дали виднелся силуэт Нивы, безнадёжно застрявшей на пригорке.
II
Тревожный сон разбудил его среди ночи, обрывки увиденного калейдоскопом скакали перед глазами. Дыхание прихватило, пот выступил на лице, часы на стене показывали половину восьмого. Мир вокруг него уже проснулся и пришёл в движение. Солнце отражалось от окон соседнего дома, заливая его кухню своим отражением, растекаясь лучами в коридоре, оставляя след из света. До будильника оставалось ещё полчаса, но спать расхотелось. Натянув трико и накинув на плечи кардиган, он вышел на балкон и закурил свою первую сигарету, отметив тем самым начало нового дня.
Совсем скоро начнется зима, уже чувствуется ее холодное дыхание ранним утром и поздним вечером. На балконе окна покрываются причудливыми узорами, что означает только одно, ночью на улице ноль градусов как максимум. Рассвет пытается пробиться сквозь эту ледяную