Могучий Русский Динозавр №5 2024 г.. Литературно-художественный журнал
Ещё через время Оля слышит звонок в дверь. Люди в белом кладут её на носилки, а затем её разум снова проваливается в беспамятный сон.
– Ты точно этого хочешь?
– Да.
– Мне кажется, ты ещё не готова.
– Уже год прошёл. Моё решение окончательно. Я думала, что ты тоже за.
– Несомненно, я за, но ведь у нас нет проблем со здоровьем. Мы спокойно можем зачать ребёнка сами, своими…
– Я тебе уже всё объяснила, давай не будем мусолить один и тот же вопрос.
– Как скажешь, но я всё равно не понимаю, почему тебе так важно усыновить кого-то.
– Тебе повторить, да?! Ты глупый и старый тормоз. Я смотрю, ты хочешь ещё раз послушать то, что я и так тебе говорила тысячу раз!
– Да, хочу! Будь так благосклонна к своему мужу!
– …Хорошо. Анечка была моей малышкой, единственной… она ею и останется. Я не хочу снова проходить этап материнства, не хочу видеть в кровном ребёнке некую замену… не хочу обрекать ребёнка на свой печальный взгляд, я не хочу жить в прошлом. Пойми же… А в детском доме много брошенных деток, и кому-то из них мы можем подарить дом. Я знаю, что по-настоящему мы не станем ему мамой и папой, но зато сможем стать ребёнку любящими дядей и тётей. Разве так плохо дать брошенному человеку второй шанс, скажи мне?
– Нет… не плохо. Прости, просто мы по-разному смотрим на ситуацию. Приёмный – так приёмный. Ну что, идём? Думаю, нас заждались. Сейчас вроде как раз все резвятся на площадке.
– Да.
Андрей и Оля вышли из машины. На улице стояла солнечная погода. Из приёмной супругов проводили к директрисе. Сначала прямо по коридору. По обе руки детские рисунки. Налево. Снова коридор. Ещё рисунки. На их фоне женщина рассказывала о детях и приюте. На некоторых воспитанниках делала особый акцент.
Оля не слушала. Обстановка наводила на неё тоску, очень гармонично смешиваясь с меланхолией. Ей даже почудился плач Анечки.
Внутренний двор.
Распахнулась дверь. Детская симфония голосов встряхнула Олю, выводя из ступора. Андрей, как обстоятельный человек, начал задавать много юридических вопросов по усыновлению.
Оля отделилась, прячась вдали под козырёк. Окружающие звуки смешались. Она начала смотреть на всех детей по очереди. Вот две маленькие девчушки сидят в песочнице, лепят куличики, молчат – нет улыбок на их лицах. Дальше четверо пацанят пинают мяч. Судя по всему, это даже не игра, а так: ты мне – я тебе. Чуть в стороне ребята постарше. Сидят на лавке, перебрасываясь блатными словечками. Неопрятные, наглые… Один из них заметил взгляд Оли, затем что-то сказал парням, те начали ржать. Ещё девочки…
Тут Оля поймала себя на мысли, от которой ей стало тошно на душе: «Какая мерзость, я будто пришла в мясной магазин и выбираю, чего же мне хочется – свинины, может, куриных ножек или куриных сердечек? Тьфу ты! Ну ты и сука, Оля. Грязь. Но, с другой стороны, а как понять, какой ребёнок твой? Они все одинаково брошены и одиноки. Они озлоблены и замкнуты. Никто не заинтересован в тётке, которую