Мелодия для короля. Макс Ленски
послушно ждать смерти, а вышел со своим оружием против трех вооруженных стражников и одержал ошеломительную победу. Все, кому довелось это видеть, оцепенели от ужаса. Особо впечатлительных тошнило по углам, а кое-кто и вовсе лишился чувств. Король же был в полном восторге: на залитом кровью полу лежали три мертвых тела, являя всеобщему обозрению свою внутреннюю анатомию.
Фьютия выглядела довольно тривиально – метровый клинок, округлая гарда. Правда, она была тяжелее рапиры, а ее эфес, снабженный чем-то вроде курка, напоминал рукоять сабли. Новшество заключалось в многочисленных потайных лезвиях. При нажатии на курок они выскакивали из тонких пазов и усеивали клинок сверху донизу, словно крючья, не оставляя врагу ни малейшего шанса выжить. На тренировочные фьютии насаживали тупые наконечники. Однако опасность пораниться сохранялась.
Окончив наставления, учитель дал сигнал к началу боя. Соперники поклонились, направили острия клинков в пол и в знак вызова коснулись шей друг друга. Прозвучал хлопок, и оба мгновенно отпрыгнули на положенное расстояние.
Реми был взвинчен и напряжен еще с ночи, к тому же совсем не выспался. Ничего, сейчас он выплеснет на противника все свое раздражение. Бой длился всего пару минут. Все это время Микель не сводил глаз с мелькания фьютий. Он казался расслабленным. Но Реми, с его чутким вниманием, подметил, что шерьер напряжен как натянутая тетива – хоть стрелу пускай.
Вот только эта наблюдательность стоила королю пропущенного удара. Микель неуловимо ухмыльнулся. Реми взбесился и пошел в наступление. Полностью отдавшись поединку, он провел серию удачных выпадов и вихрем налетел на соперника. Считаные секунды спустя он уже праздновал победу.
– Да вы сегодня в ударе! – похвалил учитель, помогая поверженному подняться на ноги.
Реми отошел в сторону, достал кружевной платок с вышитыми на нем бабочками и принялся небрежно полировать им лезвие своей фьютии. Он усердно делал вид, что Микеля нет в этой комнате и вообще не существует. И тут же против воли быстро глянул на шерьера. Тот недвижно стоял все в той же позе, неотрывно смотрел на него и… улыбался! Ни доли смущения, ни капли уважения, ни грамма почтения. Возмутительно!
– Что-то не так? – Слова сами сорвались с языка. Микель молча пожал плечами, и Реми продолжил: – Ты так внимательно наблюдал. Впечатлен, медвежатина?
Шерьер наконец расслабился, оперся о стену и, небрежно махнув, заявил:
– Не слишком. В академии, где я учился, вы бы не выстояли и минуты.
Реми мигом вскипел. Сжимая фьютию, он подошел к Микелю вплотную, чуть не коснувшись его лба своим, и свободной рукой обхватил его шею.
– И не надейся. Я тебя на колени поставлю, – сквозь зубы процедил он.
Микель оттолкнулся от стены.
– С честью принимаю ваш вызов, – ответил он, и его ладонь легла на шею Реми.
Пахнуло мандаринами. Легкое касание заставило короля