Сибурде мира. Жора Падонков
теряясь в темноте. Воздух, несмотря на такое количество света, был необычайно тихим, как будто город сам по себе был огромным хранителем молчания. Меня охватило чувство благоговения и лёгкого страха одновременно. Мы были словно дети, оказавшиеся перед великой тайной.
– А это был маршрут, как вы поняли, доступный не каждому. Если бы мы отправились через общую станцию, то сейчас бы, возможно, находились где-то там внизу, среди всех, и ещё пришлось бы добираться сюда. Но я хотел бы оказаться там, среди всех… – еле слышно проговорил я.
– Успеется, – спокойно ответил Платон, – "сначала дела". Его слова звучали, как приказ, но в них чувствовалась некая… мудрость. Он, как будто, знал больше, чем говорил. Он знал, что не все желания могут быть исполнены сразу.
Мой голос затих. Я понял. Платон, скорее всего, имел в виду не просто то, что я буду иметь возможность оказаться среди остальных в будущем. Скорее, это означало, что мои стремления, мои мечты, ждали своего часа. И сейчас, на этой огромной станции под землёй, важно было сфокусироваться на том, что перед нами. На том, что нас ожидает сейчас.
Мы, в ожидании, молчали. Воздух на станции был наполнен тишиной и ожиданием. Энергия города пульсировала вокруг, а мы – маленькие точки в этом огромном механизме. Невидимые нити судьбы сплетались в сложные узоры, и мы, словно куклы, двигались по заданной траектории, исполняя свою роль. Сейчас важно было сосредоточиться, не отвлекаясь на ненужные мысли.
– Пройдемте за мной, – Платон указал на широкую, массивную лестницу, ведущую куда-то еще выше.
Мы поднялись по лестнице, и перед нами открылась большая створчатая дверь. Возле неё стояли двое мужчин в черных рубашках и брюках, словно охраняя проход. Платон, обращаясь к одному из них, спросил – Все прибыли? Мы можем зайти?
– Да, вас уже ждут, – коротко ответил тот. Его голос был ровным, лишенным эмоций, словно он просто выполнял указания.
Воздух вокруг напрягся. Створчатая дверь, словно гигантская пасть, ждала нас. Мы не знали, что нас ожидает по ту сторону, но в тишине перед дверью чувствовалась некая важность, некая тайна. Что это за "место", где нас ожидают? Что за "дела" ждут нас? Ощущение важности момента усиливалось с каждой секундой.
Как только мы перешагнули через громоздкие двери, перед нами открылся просторный холл. Вдоль стен тянулись тринадцать дверей, на каждой из которых был написан месяц года – от января до декабря. И лишь на тринадцатой двери красовалась надпись «Зал для совещаний». Возле этой последней двери нас уже ожидала девушка. Она представилась: «Эрика».
– На этом, парни, наше время с вами подошло к концу, – Платон, с легкой улыбкой, пожал нам руки. – Я передаю вас в руки прекрасной дамы и убываю. Но мы обязательно с вами встретимся, – добавил он, его взгляд был полон скрытой уверенности.
Слова Платона повисли в воздухе. Мы остались стоять в холле, глядя на тринадцать дверей, каждая из которых, казалось, хранила свою тайну, а Эрика терпеливо ждала, словно знала, что нас