Мальтийский рыцарь. Ева Арк
ли он сможет повлиять на барона де Монбара. Что же касается аббатисы, то наш старший брат сделал весомый взнос в монастырскую казну.
– Что-то ты быстро сдалась, Изабель! – иронически произнесла монахиня. – А ведь раньше ты могла перешагнуть через всех. Когда украла у меня жениха…
– Тебе ведь известно, сестра, как мы с Жилем любили друг друга. А ты сама отказалась от него, выйдя замуж за графа Олтона.
Видя, что монахиня молчит, мать Камиллы добавила:
– К тому же, твоя дочь, графиня де Сольё, счастлива со своим мужем. Возможно, мадемуазель де Морле тоже понравится её жених…
– Замолчи!
Крик сестры Вирджинии заставил вздрогнуть Камиллу, в то время как Лоренца и Шарлотта изумлённо переглянулись.
– Этот дьявол едва не погубил мою дочь! И теперь снова нацелил когти на невинную душу! – продолжала между тем выкрикивать монахиня. – Уж лучше ей умереть!
Вслед за тем ставни закрылись, и послышался шум удаляющихся шагов.
– Моя сестра себя плохо чувствует, поэтому сегодня не в духе, – сочла нужным пояснить девушкам Изабель.
Однако, судя по всему, сама супруга банкира была тоже сильно расстроена.
Через некоторое время дверь приёмной открылась и оттуда вышла послушница в белых одеждах и с узелком в руках. Так как её накидка была надвинута до самых глаз, Камилла не смогла как следует рассмотреть Констанцу де Морле. Только отметила её малый рост.
Приблизившись, девушка обратилась к Изабель:
– Вы приехали за мной?
– Да, я – госпожа де Нери, – поспешно ответила мать Камиллы. – А это мадемуазель д’Эворт и мои дочери.
– А я – баронесса де Морле.
– Так как мой отец умер, а я – его единственная наследница, то, полагаю, что имею право на этот титул, – добавила бывшая послушница.
– Конечно, мадемуазель, – супруга де Нери слегка поклонилась.
– Куда Вы меня повезёте?
– В дом Льва на улицу Розье, который принадлежит моему мужу. Мы с господином де Нери будем рады, если Вы согласитесь пожить у нас некоторое время, и, надеюсь, будете чувствовать себя как в родном доме…
– Мой родной дом в Бретани, – перебила свою собеседницу Констанца.
На этот раз супруга банкира не нашлась с ответом, что было на неё совсем не похоже. Выждав немного, девушка нетерпеливо спросила:
– Так мы едем?
– А как же Ваши вещи?
– Настоятельница сказала, что, согласно монастырскому уставу, я не должна привязываться к вещам. И что если мне что-то дорого, то я должна немедленно это подарить другим. Вот мне и пришлось отдать все свои платья монахиням.
– Однако матушкины драгоценности остались у моего опекуна, – добавила затем Констанца. – Надеюсь, он пришлёт мне их вместе с деньгами.
Изабель облегчённо вздохнула: по крайней мере, девушка не протестовала против решения барона де Монбара. Однако Констанца отказалась сесть на мула, заявив, что, согласно старинной примете, это может привести к бесплодию.