Воспоминания о будущем. Элена Гарро
Хулии ни к чему хорошему не приведет.
Луиса в ярости выпрямилась:
– Прибил бы он ее уже! Тогда бы все успокоились.
– Заткнись! Не будь такой грубой!
Луиса внезапно почувствовала себя одинокой, с горечью осознавая, как сильно она отличается от этих двух девушек.
– Я детей бросила, чтобы пойти за ним. Всем ради него пожертвовала. Я не такая, как вы, я здесь не только для удовольствия. У меня был дом, семья. А Хулия – потаскушка. Если не верите, спросите у отца Бельтрана.
– Полностью согласна, да только мы все в этом участвуем, – признала Рафаэла.
– Я не участвую! – отрезала Луиса, выпрямляясь.
– Ага! Ты его законная жена, что ли? – пошутила Роза.
– Я сделала ошибку из-за любви. Я была слепа. И он меня не заслуживает!
– Ну, хоть чего-то да заслуживает. Глаза вот у него красивые, а когда мы купались в бассейне, я заметила, что у него красивые плечи.
Луиса с негодованием взглянула на Рафаэлу. Та была права: они все шлюхи. Луиса представила, как плечи ее любимого накрывают плечи Рафаэлы. В бассейне она чувствовала себя неуверенно. И рядом с этими жаждущими фруктов женщинами – тоже. Они выглядели глупо, сидя полуголыми на смятой постели. Луисе захотелось уйти, сквозь щели в дверях пробивался свет: скоро утро. Пройдет еще немного времени, и Хулия вернется в отель вместе со своим любимым и его дружками.
Днем женщины были лишены общества военных. В эти часы они расчесывали волосы, качались в гамаках, вяло ели и ждали наступления ночи, полной обещаний. Иногда по вечерам они выезжали на лошадях: Роза и Рафаэла восседали на серых седлах, Хулия – на зеленом, все трое смеялись, в золотых украшениях, с серебряными шпорами, у каждой в руке хлыст, которым они сбивали шляпы с мужчин, зазевавшихся на дороге. За дамами следовали их любовники. Икстепек завороженно наблюдал, как они проезжали мимо, а они посматривали на нас сверху вниз и удалялись, покачиваясь в такт пыльной рыси своих лошадей.
Луисе эти конные выезды доставляли страдания. Верхом она ездить не умела, к тому же вид Флореса в свите отъезжавших любовников вызывал у нее горькие слезы. Оставшись одна, она сидела на балконе и пыталась привлечь внимание проходящих по улице мужчин: обнажала плечи, курила и бросала на них кокетливые взгляды. Какой-то пьяненький солдат остановился:
– Сколько, красавица?
– Иди сюда!
Мужчина вошел в гостиницу, а Луиса позвала солдат, которые чистили ботинки возле фонтана.
– Привяжите его к столбу и отстегайте ремнями! – приказала она.
Солдаты в недоумении переглянулись. Луиса разозлилась, и на ее крики прибежал дон Пепе Окампо.
– Ради Бога, Луиса, успокойся!
– Отстегайте его ремнями, иначе прикажу генералу расстрелять вас!
Поняв бесполезность своих уговоров, дон Пепе закрыл лицо руками. Кровь вызывала у него головокружение. В ужасе он наблюдал, как мужчину привязывали к столбу, затем слушал удары ремней по телу жертвы и видел, как солдаты выбросили окровавленного человека на улицу. Хозяину гостиницы стало