Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка. София Волгина
Заболтались мы тут, про ребенка забыли. Ты встань у дверей, послушай, а то разбудишь: уж сильно скрипит дверь.
– Надо смазать петли. В следующий раз придет Саша, попроси его.
– Я уже попросила Ваньку. Обещался.
– Ну, как там его учеба, ведь он лодырь еще тот, – спросила Настя, осторожно отходя от двери.
– Да, когда ж ему учиться, когда он целыми днями с друзьями мотается? Среди них есть такой видный паренек – Слон, ну, прозвище такое. И в самом деле – слон, на удивление, крупный парень. Не русский и не грек, кажется, армянин. Иван наш против него совсем тощий.
– У Ваньки русских друзей, смотрю нет, что ли?
– Как нет? Есть. Как его… Жерех Сергей.
– Жерех. Ну, бабуля, вы всех знаете…
– А ты и Сергея знаешь? – удивилась баба Нюра.
Я же в школе работала, вот и знаю всех, кто там учился.
Бабушка уважительно посмотрела на внучку. Кивнула понятливо.
– Ну, а главные его друзья – мои соседи. Яша Христопуло, да Митька Харитониди. Митька этот – не смотри, что черный, как африканец, а парень хоть куда. Глаза – то такие жгучие, а не черные. Вот интересно…
– А какие у него глаза, бабушка?
– Не могу сказать, не помню… Знаю, что не черные, сам черный, а глаза светлые какие-то, зеленые что-ли?
Баба Нюра прервала свои рассуждения: нагнувшись шурудила в кухонном шкафу, разыскивая кринку для молока. Потом, разогнувшись, продолжила, чуть запыхавшимся голосом:
– И худой и длинный такой. Наш Ванька вымахал под потолок, а пониже его будет.
Чуть смущаясь, Настя заметила:
– Не люблю длинных и худых. Мне, конечно, нравятся рослые ребята, но чтоб были плотные, как мой Саша.
– Да, вижу, вижу, что твой Саша свет в окне, – прокряхтела баба Нюра. – Дай – то, Бог! Ты вот что, сказала она вдруг строго, – скажи своему мужу, что Бог не велит в карты играть. Так что, если верите в Бога, надо знать, что это нехорошее дело. Да и ребенка крестить надо. Нечего его нехристем в жизнь пускать. Пора, Настасья! Смотри, сын тебе спасибо не скажет, если не покрестишь!
– Я думала об этом. И Ирини мне говорила. Но не здесь, бабушка, здесь меня знают. Учителям не положено особенно, ведь мы пример для детей.
– Пример, пример, куда вы с этим примером докатитесь? – неудержала свой гнев баба Нюра. Знаешь поговорку: «За что боролись, на то и напоролись»?
Настя вопросительно посмотрела на нее. Та махнула рукой, как на непонятливую:
– Одни словом: когда напоретесь, тогда поймете, да поздно будет.
Выпустив пар, баба Нюра быстро успокоилась:
– Скоро поедете жить в Караганду, смотрите: живите дружно, уступайте друг другу. И о крестинах все-таки подумайте. И чем быстрее, тем лучше.
Бабка еще долго говорила о семейной жизни, давая наставления и всяческие назидания, не замечая, что внучка слушала вполуха, думая о чем-то о своем.
Глава пятая
Свататься к Ирини Христопуло стали с ее шестнадцатой весны. К девятнадцати годам она отказала девяти женихам. И каждый раз, когда сваты уходили ни с чем, она облегченно вздыхала. Куда спешить? И Мария-Ксенексолца