Всё зло земное. Дарина Александровна Стрельченко
темнело: ратники с раха́зских полей на щитах вернулись.
Скользнула в ворота, глянула на дозорных с копьями на забрале[7]. Заперла за собой тяжёлые створы, побрела тихими улочками Крапи́вы-Гра́да, на ходу убирая сторожевые струны, распутывая охранные узелки. Добралась до дворца. Шагнула через порог покоев, провела ладонью по лицу, махнула рукой. Оттаяло и пошло время; никто не заметил её отлучки.
Скинула отяжелевшую телогрею[8], красную рубашку[9], пояс и опястья[10]. Осталась в льняной рубахе до пят, опустилась в кресло – заморское, с ажурным узором, точёными, золочёными ножками – подарок Милонега к венчанью. Уж сколько лет прошло, а кресло будто вчера сработано.
Закрыла глаза. Болотные вихри закружились, сдавило грудь.
Глубоко вдохнула. Страшно. Страшно. Снова не той дорогой пройти хотела. Не так просто в Тень попасть, давным-давно сама убедилась и всё равно поддалась, едва не утопла. Не зря это место Край-Болотом зовут, не зря стороной обходят и звери, и птицы. Даже берёзы там – и те не такие, даже лебеди – и те больше на Тенных птиц походят, невесомые, ясно-тонкие.
Там ключ. Там путь. Но где взять ключ этот? Какой им замок отомкнуть? Где бы хоть кусочек достать колдовства Тени, чтоб отозвалась, впустила? Где?.. Подай знак!
Царица сдавила виски. Искать. Искать дальше. Из Семигра́дья гонцы вот-вот вернутся, нужно порасспросить. Из Траворе́чья на той седмице[11] привезли свитки – изучить надо, не откладывая. А в Медвежий угол, говорят, калики[12] перехожие вернулись – надо и к ним наведаться. Жаль, в Рахазье книжницу[13] ханскую сожгли войска Милоне́говы. Как знать, может, что-то бы там сыскала…
Постучали в дверь. Царица тяжело подняла голову.
– Войди.
Заглянула чернавка[14], молодая совсем, едва в юбку вскочила.
– Царь-батюшка спрашивает, не изволишь ли с ним отобедать.
– Скажи, изволю.
Чернавка поклонилась, испуганно поглядела, как царица смотрит будто сквозь. Та и впрямь смотрела в расписную стену, а виделись осиновый лес, заячья могилка, поставец[15] у крыльца, где свечи сушила… Княженичные Тенные болота виделись, нежные дожди.
Чернавка робко окликнула:
– Царь-батюшка спрашивает, не изволишь ли за обедом о важном деле побеседовать.
– Изволю, – проронила царица, откидываясь на подушки. – А ты, милая, изволь шубку[16] мне принести.
– Принесу, матушка, – кивнула чернавка.
Затворилась дверь. Царица забылась на мгновенье. Послышался пересвист сизой горихвостки – точь-в-точь как в Тени. Но то был только ветер, только ветер в царском саду.
– Бледна ты нынче, Гне́вушка, – ласково произнёс Милонег. Привстал, протянул руку. – Нездоровится?
– Не бери в голову, сокол мой, – ответила царица, садясь слева. – А царевичи где?
– Позже
Забра́ло – площадка для воинов наверху крепостного ограждения, защищённая с внешней стороны брёвнами или зубцами.
Телогре́я – распашная одежда, застегивающаяся на множество пуговиц.
Красная рубашка – нарядная шёлковая рубашка с очень длинными рукавами, надевавшаяся поверх нижней, льняной.
Опя́стья – украшенные вышивкой или камнями ленты из плотной ткани.
Седми́ца – неделя.
Ка́ли́ки перехо́жие – паломники, нищие на Руси.
Кни́жница – библиотека.
Черна́вка – служанка, прислуживающая знатной женщине или занятая чёрной работой.
Поставе́ц – невысокий шкаф с полками.
Шу́бка – длинная одежда из парчи, бархата или тафты. Надевалась поверх красной рубашки.