Такая вот жизнь, братец – 2. (Записки «Шестидесятника»). Валериан П.
в окно. Ландшафт был довольно унылый: вдоль дороги в обрамлении пальм тянулись нубийские деревушки с длинными глиняными заборами и жалкими лачугами без крыш. То тут, то там мелькали развалины древних египетских храмов, а за всем этим – бескрайние пески, сливающиеся с небом на горизонте.
Между тем, Вовик, как бы невзначай, снова кладет мне руку на ляжку и начинает скрести пальцем по ширинке: неймется ему. Хмуро глядя в окно, я снова сбрасываю его руку, но он опять тут как тут, и я чувствую, как тесно становится в джинсах члену, как слабеют и раздвигаются сами собой ноги, давая Вовику полную свободу действий. Чтобы уложить его поудобнее, залезаю рукой под джинсы и укладываю его вдоль живота «головкой» вверх, которая уже вылезает из-под плавок, и вдруг, как-то само собой получается, что я расстегиваю пуговицу джинсов. А Вовику только этого и надо: быстрым движением расстегнув молнию, он залезает мне под плавки и накрывает член ладонью. Какое блаженство! По всему телу разливается сладостная истома, и у меня нет сил ему сопротивляться.
– Зачем ты их надел? – сердито шепчет Вовик, выпрастывая мое «добро» наружу.
– Не знаю, а что? – шепчу я в ответ, снимая рубашку и набрасывая ее на колени.
– Жарко, – ухмыляется Вовик.
– Слушай, убери руку, ты же меня заводишь, – шепчу я ему на ухо, чувствуя одновременно, что я с ним кокетничаю. Вовик мгновенно схватывает мое настроение.
– К сожалению, ногой мне не достать, – ухмыляясь, отвечает он, и рука его по-хозяйски распоряжается моим пенисом.
– А если я сейчас закричу, – продолжаю я шептать ему на ухо («ну, совсем, как баба», мелькает в голове), и не в силах сдержать наслаждения, кусаю его за мочку.
– Ну, ты, – на мгновение оторопев, шепчет Вовик и, косясь по сторонам, испуганно отодвигается, но вокруг все тихо.
– Если тебе так хочется, кусни лучше его, – цедит он сквозь зубы, показывая взглядом на панамку, лежащую у него на чреслах, под которой что-то топорщится. – Сделай вид, что ты что-то потерял и давай сюда: у меня все готово.
«Что у него готово», – я пытаюсь осмыслить ситуацию, но куда там: я уже на гребне оргазма, который несется наружу, захлестывая сознание и ломая все на своем пути.
– Слушай, я сейчас кончу! Не могу больше! – шепчу я Вовику в ухо и, широко расставляя ноги, съезжаю к краю сидения.
– Ну, давай, давай, – говорит Вовик, ускоряя ритм движений, – давай! – и в следующее мгновение струя спермы фонтанчиком бьет из члена, повисая соплей на спинке сидения впереди.
– Ну, вот, и отлично, – утешает меня Вовик, вытирая сидение и свою испачканную руку, – А теперь отдохни маленько. А руку сюда давай.
Он приводит меня в порядок, застегивает молнию, потом берет мою руку и, просунув ее к себе под панамку, кладет на член. Я чувствую под рукой живое биение горячей плоти, и мне вдруг хочется раздеться, совсем, скинуть с себя всё и развалиться где-нибудь на песке