…В сознании. А.Л.О.Н.
он всё ещё пытается понять: что не так с этим парнем и его свёртком?
Перед тем, как прозрачная дверца капсулы закрывается, Фрай последний раз осматривает пассажирский салон. Ничего. Парень исчез. Но его тревога – нет.
Как будто что-то уже случилось, и я просто не могу понять, что, мелькает мысль перед тем, как лёгкие покалывания тока начинают сковывать его тело.
Но не разум.
Фрай до сих пор помнит, как летел космолётом в прошлый раз. Это было единожды в сознательном возрасте. Перелет со станции, где он провёл всё своё детство, на Марс, когда он должен был поступать в академию, также занял около восьми часов. Космолёты, курсирующие внутри солнечной системы, достигают скорости всего в сто пятьдесят миллионов километров в час. И Фрай знает, что сознание человека не способно перенести подобные нагрузки находясь в сознании. Только воспоминания о том полёте – его первом шаге во взрослую жизнь, поднимают волну тревоги при мысли о предстоящем рейсе. А ведь, у него есть причина волновался. Но сейчас в воздухе витает что-то другое, какое-то интуитивное предчувствие добавляет беспокойства.
Электронный голос стюарда откуда-то сверху монотонно проговаривает:
– Просьба пассажирам приготовиться к погружению в криосон.
Автоматическая крышка капсулы плавно захлопывается перед его лицом, щёлкнув замками. Газ начинает поступать в отсек, и Фрай чувствует, как его тело медленно теряет контроль над собой. Сигналы мозга больше не доходят до конечностей, взгляд становится слегка расфокусированным, а мысли, как будто пойманные в водоворот, замедляются, но не растворяются полностью, оставляя, как должно было быть, пустоту в его сознании.
Прежде чем погружение завершается, он, с усилием приоткрыв глаза, видит через прозрачную крышку нечто, что заставляет его сердце резко замереть: у дальнего конца ряда снова появляется незнакомец, который аккуратно укладывает тот самый свёрток в багажную ячейку.
Тело уже начинает поддаваться параличу, но Фрай на автомате засовывает руку в карман и достаёт телефон. Он быстро активирует камеру, хотя его пальцы едва подчиняются, и пытается поймать незнакомца в кадр. Но руки уже не слушаются. Камера дрожит, а сам Фрай ощущает, как последние крупицы его силы утекают, словно песок сквозь пальцы.
Успел ли? Снял ли? – мелькает в его затуманенном сознании, когда веки, отяжелевшие от усыпляющего газа, окончательно закрываются. Последнее, что он успевает ощутить, это лёгкая вибрация двигателей космолёта, или, возможно, это просто результат его обострённой интуиции.
Достаточно всего нескольких секунд, чтобы понять, что забвение сна снова не пришло. Впереди его ожидает восемь часов анабиоза до прибытия в пункт назначения. Как и в прошлый раз, Фрай не погружается в сон полностью. Сознание, вопреки ожидаемой неге, остаётся активным. Он ощущает окружающее, хотя и в мутной, приглушённой форме.
Почему это снова происходит? – вопрос прокручивается в его голове. Это