Неочевидное и вероятное. Екатерина Годвер
Андрей вышел измочаленным. «Мальборо» Зотова жгло карман.
«Зачем я бросил? – спросил он сам у себя, бредя по улице. – Это было после того, как мы разошлись с Маринкой: хотел доказать себе, что могу. Ну, доказал – и что? А зачем начинал? Да просто так, ни за чем… Бессмыслица. Здоровый образ жизни или нездоровый – в жизни цель нужна, а не образ!»
От воспоминания о Марине настроение окончательно испортилось.
Неудивительно, подумал Андрей, что они не сошлись характерами. Марина была совсем другой, нежели он сам: целеустремленной, решительной, веселой – душа компании, человек-зажигалка. Она легко придумала бы пару-тройку остроумных объяснений для данных Зотова и название получше, чем «закон уксуса».
Соседа дома не оказалось. От скуки Андрей включил на кухне телевизор: нефть дешевела, акции «Теслы» росли, известный олигарх попал в ДТП, а малоизвестный актер устроил перформанс в отделении полиции.
«Бессмыслица! – Андрей щелкнул пультом, выключая звук. – Мы окружены ненужной информацией и ненужными вещами. Поэтому чаще всего находим нечто, совершенно нам ненужное. Только и всего. А законы природы не могут учитывать наши желания и потребности».
***
Следующие три дня прошли ни шатко ни валко. Андрей работал, вел занятия, ел и отдыхал – но мыслями то и дело возвращался на кафедру социальных прогнозов. Теория Зотова строилась на огромном количестве допущений и была, очевидно, абсурдна, однако как будто требовала рассмотреть себя под лупой, разобрать по косточкам, опровергнуть…
Такая пустая – ненужная? – трата времени была совершенно не в характере Андрея. И все же вечером четвертого дня он топтался перед воротами института с пачкой печенья в кармане, не решаясь переступить черту, отделявшую его, благоразумного взрослого человека, от непонятной авантюры.
Недоверие к теории Зотова, с досадой думал Андрей, пробуждала логика самой теории: не могла же ему просто так, на халяву перепасть возможность изменить жизнь, сделать что-то значительное?
Андрей вздрогнул и обернулся: кто-то вдруг тронул его за плечо.
– Кы-ы-у-у! – Старик-дворник зыркнул из-под кустистых бровей и двумя пальцами постучал по губе, прося сигарету.
Дед выглядел колоритно: крупный, седой, с всклокоченной, но чистой бородой, в потертой кожаной куртке и лихо сдвинутой на затылок шапке; метла в его руке издали сошла бы за комиссарскую винтовку. Один глаз сильно косил, зато второй, серо-голубой, смотрел в душу.
– Простите, бросил, – мотнул головой Андрей, хлопнув по обычно пустовавшему карману. И нащупал зотовское «Мальборо».
– Подождите! Вот… – Он отдал дворнику пачку. – Знакомый оставил… Вот, забирайте всю. Только у меня зажигалки нет.
– С-е-е-у! – Дед заулыбался, сунул одну сигарету за ухо, вторую вставил в зубы и споро достал откуда-то спички. Вместе с пачкой протянул их Андрею, вынудив того отнекиваться:
– Нет-нет, я бросил…
Немой дед развел руками: мол, не хочешь – как хочешь, и чиркнул спичкой, раскуриваясь.
Андрей