Таня идёт в поход. Елена Андрианова
любовь? Или у Толстого, как она была вначале счастлива, Анна Каренина, и что с ней стало в конце книги?
И я ведь поверила этой литературе, поверила, что настоящая сильная любовь, которая только и достойна появиться в книге, это когда половодье чувств, горение постоянное, страсть, накал и обязательно расставание в конце, я ведь прямо была запрограммирована на это, я презирала «нормальные отношения» и сама не хотела семьи, чтобы не дай боже повторить ту жизнь, по которой жили мои мама с папой. Да-да, я сама себя запрограммировала на сценарий, что реализуется сейчас в моей жизни: никакой семьи, настоящая любовь, – это драма и половодье чувств. Я сидела и смотрела на этого юношу, ребёнка, неужели бывает так, как он говорит? Счастливые семьи?
– Настоящая любовь она всегда счастливая!
В этот миг инструктор снова закричал, что нужно грести, и мы погребли в очередной порог, но краски, запахи, звуки вернулись.
Я есть. Я есть – шептала я в такт, загребая веслом, и вдыхала жизнь всем своим телом, – вот почему все мои отношения были такими, я сама их такими видела. А теперь я хочу поверить этому мальчику, я хочу счастливой любви и счастливую семью, как, у его родителей, как… у Рерихов. Ведь Рерихи они смогли создать великий и счастливый Союз? Вот почему я здесь оказалась. Благодарю тебя, господи! Ведь я всё могу, когда вижу цель.
Я вдыхала воздух и чувствовала ритм Катуни, и любовалась прекрасной рекой, её течением и берегами, поросшими сосновым, ароматным, нагретым солнцем, лесом, в котором пели и перекликались птицы и только повторяла про себя как мантру – «я хочу счастливой любви», «настоящая любовь она всегда счастливая», «я хочу счастливой любви», «настоящая любовь она всегда счастливая», «моё от меня не уйдёт». И снова: «я хочу счастливой любви» …
Ещё несколько прекрасных изгибов и поворотов с высокими, скалистыми, сосновыми берегами, и мы причалили прямо к базе. И я побежала в домик, чтобы успеть записать всё случившееся до ужина.
Глава 3. Вечер у костра и ночь после. Кто такой Шептун.
Уже на ужине стали наливать. Медведь Максим разливал коньяк, а Сергей – самогон, который изготовляет в Краснодаре его бывший военный сослуживец.
– Хотите – говорит – попробовать «краснодырский» кальвадос?
«Кальвадос» я добавила в свой чёрный чай с лимоном и получилось что-то вроде грога. С чашкой вслед за всеми пошла в беседку на костёр. Шла по тропинке медленно, впитывая запах нагретой за день смолистой хвои и пересвисты птиц, и бледные пока ещё звёзды в высоком синем вечернем небе. И стройные сосны уходили в небо как колонны храма.
Я обратила внимание, что очень давно не слышала такой тишины. Какая это оказывается роскошь – не слышать постоянного шума тысяч проезжающих мимо машин! Вот оно богатство – эти сосны, плеск Катуни, и птицы, что пением служат службу в этом природном храме. А затем я посмотрела на ближайшую сосну, и у меня побежали мурашки по спине, я будто впервые заметила, какая красивая кора у сосны,