Таня идёт в поход. Елена Андрианова
деле, мечтаю жить на природе. Но если ему сейчас нужно быть в городе, что я могу поделать? Я выбираю семью, чтобы им было хорошо – прошептала она.
И в этот момент я перестала чувствовать к ней раздражение. Пусть у неё глаза навыкате и тонкие поджатые губы, пусть я не нравлюсь ей, но…
Я представила себе, каково это быть женой, как он там смеялся, военного туриста, то есть разведчика, уходит на неделю, две, на задание, и не знаешь, вернётся, нет. Смогла бы я так жить. Я бы нет. А она да.
Домой я пошла спать, думая о том, что и Сергей, и Галина, к которым я ещё утром чувствовала снисходительное неодобрение, и тот и та – оба удивили меня сегодня. Раньше я недолюбливала военных, считая их не умными и не образованными, а Сергей – он ведь настоящий Командир с большой буквы, такой умный, чуткий человек, с таким тонким чувством юмора. Он всех-всех нас очаровал за этот день. Не просто очаровал. Понимаешь, что за таким человеком действительно можно пойти, потому что он будет думать не о себе, а о тебе. Даже не знаю, как это объяснить. Но он такой. А Галина, Галина… она ведь интересы мужа ставит выше, чем свои, я так не умею любить…никогда не умела…
А ночью меня накрыло огромнейшей волной депрессии. Будто и не было осознаний и благодарности до этого. Шептун шептал, шептал и нашёптывал, «не умею ставить интересы любимого человека выше своих», «не умею любить», «ты его так сильно любила, а он с тобой так поступил», «смысла в жизни нет, счастья тоже, зачем жить», и мне захотелось уйти к Катуни, и зайти в неё, чтобы не задыхаться сейчас в потоках слёз. А может начать биться головой об стенку?
Чтобы спастись от этой боли, не перебудив всех соседей, я убежала из домика под жёлтой полнолунной луной обратно к беседке и начала там неистово танцевать. Однажды я где-то услышала эту фразу «только мёртвая женщина не танцует». С той поры, если мне становится плохо, я танцую, и вот сейчас я танцевала и танцевала, а потом откуда-то глубоко изнутри пришла мантра – Оум Намах Шивайя, и шёпоток Шептуна стал тише, и я пошла просматривать дыханием своё тело, и вдруг поняла, что кроме боли в сердце и в горле больше всего боли – глубокой боли – в животе.
Вот за что я так благодарна танго – танец научил меня слушать своё тело, осознавать, что оно чувствует в разных своих частях, танец научил меня быть женственной и доверять мужчинам хотя бы в танце, идти за ними, он позволил мне осознавать силу моей женственности. Танго дало мне гораздо больше филологического факультета в МГУ в плане понимания себя и жизни и в плане отношений с мужчинами. Я научилась доверять, научилась ждать, когда им нужно ждать, научилась быть самой великой обольстительницей – такой серой уточкой, когда самец хочет танцевать только для неё, так она ему внимает. О, я многому научилась через танго.
И я пошла за своей болью в теле, как за спасительным клубком. Я танцевала всё плавнее и тише, направляя внимание и дыша туда, в живот под пупком. Я дышала и направляла внимание в эту боль, дышала и снова направляла туда внимание. И я увидела. Норвегия, мы сражаемся, я, как и все обороняю наш дом и вдруг меня поражают