Семиозис. Сью Берк
венчался полукуполом, и один из них остался цел. Стеклянную крышу снаружи облепили грязь и кораллы.
Кто-то когда-то стоял под этим сводом и смотрел на проникающий сквозь него солнечный свет – кто-то с глазами как у меня. Этот кто-то наслаждался красками, строил здания, как и я, мыслил, как я, мог делать то, о чем я только мечтала. Кто-то устроил скамью, низкую и широкую, вдоль стены. Я села на нее и разрыдалась. Джулиан сел рядом со мной.
Стекловары бросили эти здания еще до того, как наши родители прилетели на Мир. Мы проделали такой путь, чтобы найти одни только развалины, – но где-то должны быть другие стекловары! Я вытерла лицо и встала. Я прошлась по упавшим кирпичам, камням и стеклу, пытаясь понять, как все это было построено. Примерно на уровне моих глаз кирпичи шли чуть скошенно примерно полметра, а потом сменялись стеклом, а выгиб куполов был параболическим, а не круговым. Одна из апсид, видимо, служила входом, и, если бы он остался цел, мне пришлось бы пригибаться. Я была выше стекловаров.
– Иди сюда! – позвал Джулиан.
Я услышала шорох. Он был уже в следующем здании. Он сдвинул ногами с пола грязь и листья. Пол оказался покрыт мозаикой в виде цветов и растений, среди них была и роща радужного бамбука. Мы убрали еще немного грязи. На бамбуке были цветы и плоды, а за одним из плодов тянулась тонкая желтая рука с пальцами. Мы поспешно расчистили дальше, но остальные плитки оказались разбитыми и разбросанными.
Здания окружали бамбук и сорняки. Я сорвала еще один плод, и он оказался еще вкуснее. Фиппокоты выглядывали из норы между корнями бамбука. Дорожка шла дальше, прямо в лес. Еще руины? Или следующее здание окажется обитаемым? Мы пошли дальше.
Еще через два часа, перед самым заходом Света, искусанные мотыльками, мы увидели город на отвесном берегу над рекой – громадный город. Сверкающие крыши и бамбук возвышались над глазурованной городской стеной выше нашего роста. Но растрескавшаяся стена и расколотые крыши сказали нам, что, пройдя в ворота, мы обнаружим только фиппокотов, летучих мышей и ящериц. У меня уже закончились слезы.
Той ночью мы закрепили гамак на двух стволах бамбука и спали под куполом, который частично сохранился. Мотыльки наконец от нас отстали. Ветер вздыхал на улицах, бамбук тянулся вверх, а его цветы источали похожий на пряности аромат, от которого мне уходить никогда не захочется.
Однако спустя двадцать дней мы все-таки ушли из города.
В ту ночь, когда мы вернулись в деревню, в погребе, с воющим снаружи ураганом, Джулиан рассказывал собравшимся:
– Когда мы попали в город, это было невероятно. Ничто на Земле не могло бы с ним сравниться!
Брайен хмыкнул. Он протиснулся поближе.
Я вытащила из рюкзака радугу стеклянных плиток.
– Крыши здания – это купола из стеклянных кирпичей. Они сверкают, словно драгоценные камни, а в городе может жить тысяча человек.
– А как же стекловары? – спросила Энея.
Краем глаза я наблюдала за Верой. Она сидела