Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 3. Мосян Тунсю
в порядке? – ничего не выражающим голосом спросил он.
– В порядке? – немногим дружелюбнее рявкнул Ло Бинхэ. – В каком ещё порядке?!
Судя по тому, что у него доставало сил орать на учителя, он и впрямь пришёл в чувство – в таком случае Шэнь Цинцю мог считать, что расплатился с Ло Бинхэ хотя бы отчасти.
– Вот и славно, – кивнул он.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, он двинулся прочь, не разбирая дороги.
Он и в самом деле не знал, куда ему идти. Без Ло Бинхэ и Синьмо ему ни в жизнь не покинуть стен Гробницы непревзойдённых, так что направление не имело значения. Однако он лез из кожи вон, чтобы вытащить Ло Бинхэ, и всё, что он заслужил взамен, – сеанс бешеного ора. Право слово, с него хватит.
Не успел он пройти и нескольких шагов, как сбоку загорелись Свечи последнего вздоха, осветив половину его лица. Выбросив руку, Ло Бинхэ внезапно схватил его за рукав:
– Ты плачешь?
Шэнь Цинцю уставил на него непонимающий взор.
Плачет?
Он плачет?
Да разве такое возможно?!!
Подняв левую руку, он дотронулся до лица. Прежде невредимая рука была плотно занята бессознательным телом ученика, так что он впервые за долгое время смог использовать её для чего-то другого. Щёки и впрямь были мокры от слёз – он и сам не заметил, когда они пролились.
И тут Шэнь Цинцю понял, что это случилось, когда он выдёргивал из ноги побеги цинсы.
Стыдоба, да и только.
Негодование, которым так и сочился голос Ло Бинхэ, бесследно испарилось.
– Выходит, когда я слышал, что учитель плакал, мне не почудилось? – дрожащим от напряжения голосом спросил он.
– Почём мне знать! – брякнул Шэнь Цинцю, прикрывая смущение вспышкой гнева.
Вырвав рукав, он вновь двинулся прочь, но Ло Бинхэ тотчас обхватил его со спины – и надо же было ему вцепиться в правую руку, где укоренилась цинсы. Хоть Шэнь Цинцю удалось сдержать недостойный вскрик, он всё же невольно застонал сквозь зубы. Ло Бинхэ сразу же отпустил его и, взяв учителя за левую руку, принялся внимательно осматривать его в неверном свете зелёных свечей.
И чем дольше он его разглядывал, тем более обеспокоенным делалось выражение его лица – похоже, на теле Шэнь Цинцю и впрямь живого места не осталось. Всё, на что падал взгляд Ло Бинхэ, было сплошь окровавлено и изранено – воистину, зрелище не для слабонервных. Он чётко помнил, что, прежде чем он лишился сознания, с Шэнь Цинцю определённо было всё в порядке.
– Это всё… из-за меня? – дрогнувшим голосом спросил он.
Шэнь Цинцю казалось, что ещё немного, и он начнёт харкать кровью. С языка чуть не сорвалось: «Из-за кого же ещё?»
Однако он никогда не сказал бы этого вслух, так как считал, что выставлять напоказ свои жертвы и кичиться заслугами[56] – недостойное занятие, а потому ограничился кратким:
– Твоя рука. Отпусти.
Выражение лица Ло Бинхэ тут же смягчилось.
– Не отпущу. Учитель, не злитесь