Жаждущие Бога. Размышления христианского гедониста. Джон Пайпер
могут стать причиной эмоциональных встрясок и бессонных ночей. Это намного лучше, чем на академическом уровне забавляться теми мыслями, которые никогда не касаются нашей личной жизни. Существует, по крайней мере, возможность понять, что вслед за встряской придет время покоя и уверенности.
Так произошло со многими из нас. Так произошло и с Джонатаном Эдвардсом. Эдвардс был пастором и серьезным богословом в Новой Англии в начале XVIII в. Он был руководителем первого Великого пробуждения. Его главные богословские труды по-прежнему бросают вызов величайшим умам наших дней. Благодаря экстраординарной комбинации логики и любви он стал писателем, который до глубины души трогает своего читателя. Вновь и вновь, когда я ослабеваю и чувствую сухость в своей жизни, я снимаю с полки собрание сочинений Эдвардса, чтобы испытать волнение от одной из его проповедей.
Он описывает ту борьбу с учением о Божьем суверенитете, которую испытал сам:
С детства у меня были тысячи возражений на учение о Божьем суверенитете… Эта доктрина представала передо мной в каком-то жутком виде. Но хорошо помню то время, когда я пришел к убеждению в отношении Божьего суверенитета и более не сомневался…
Но я бы никогда не смог дать отчета в том, как или благодаря чему я пришел к такому убеждению, ничуть не предполагая ни тогда, ни спустя долгое время, что существовало некое экстраординарное действие Святого Духа; но только сейчас я увидел и мой разум понял всю справедливость и разумность этого учения. Мой разум успокоился в нем, и это положило конец всем недостаткам и возражениям.
С того дня и по сей день в моем разуме происходили чудесные перемены в отношении учения о Божьем суверенитете, так что у меня просто недоставало порой аргументов против него, в самом абсолютном смысле этого слова… Впоследствии у меня часто было не просто убеждение, а восхитительное убеждение. Учение очень часто представало в весьма приятных, радостных и светлых тонах. Я с любовью приписываю Богу такое качество, как абсолютная суверенность. Однако мое первое убеждение не было таковым[13].
Не стоит удивляться, что Джонатан Эдвардс искренно и серьезно боролся с той проблемой, которая сейчас стоит перед нами. Как мы можем на основании Его суверенности утверждать, что Бог счастлив, если большинство из того, что Бог допускает в мире, противоречит Его собственным заповедям, изложенным в Писании? Как мы можем говорить, что Бог счастлив, когда в мире столько греха и несчастья?
Эдвардс не претендовал на то, чтобы раскрыть эту тайну. Но он помогает нам найти способ избежать открытых противоречий, оставаясь верным учению Писания. Перефразируя Эдвардса, можно сказать следующее: божественный разум настолько сложен и безграничен, что у Бога есть способность смотреть на мир через две линзы. Он может смотреть через собирающую и через рассеивающую линзы.
Когда Бог взирает на неприятные события и бедствия через собирающую линзу, Он видит трагедию или грех такими, какие они есть по сути, и из-за этого Он печалится и гневается. «Ибо Я не хочу смерти умирающего, говорит Господь
“Personal Narrative”,