Калейдоскоп рассказов Таши Муляр. Три книги в одной обложке. Таша Муляр
с подвёрнутыми рукавами, сидящий среди своих колбочек и склянок с горящими глазами, увлечённый идеей создания средства, которое спасёт человечество… Для этого ему не хватало какого-то современного редкого измерительного прибора, поставляемого Лидиной компанией. На его фоне она выглядела тонконогим воробьём с удивлённым и восхищённым пытливым взглядом. Лёгкая дымка каштановых волос, карие глаза, курносый носик, который совался во всё, что интересовало Лёню. Её маленькая фигурка появлялась незаметно, оказывалась во всех уголках его лаборатории и невероятным образом предвосхищала все его вопросы и желания. Она создавала среду, в которой ему было комфортно думать. Её присутствие ничуть не мешало, как бывало с другими женщинами, заходившими в святая святых – его лабораторию. От них, наоборот, возникал хаос, электрические разряды в воздухе, ощущение назойливости и невозможности сосредоточиться…
Воспоминания прервала вновь подошедшая официантка, которая поставила на стол тяжёлую тарелку неправильной формы с волнистыми краями. Посредине тарелки, на подушке из листьев салата, в окружении микса из авокадо и свежайших томатов возлежало парфе из лосося, контрастируя своим нежно-коралловым цветом с кобальтовой синевой блюда. Так красиво, что жалко есть.
Сквозь оконное стекло были видны пролетающие мимо машины, спешащие по тротуару пешеходы. Город шумел, несмотря на поздний час. В кафе же, напротив, было тихо. Как будто стекло разделило пространство и создало две противоположные среды.
Лиде нравилось всё красивое и гармоничное. Она сразу определила большого и растрёпанного Лёню как своего, ощутила эту гармонию: есть они и все остальные. Её не смущала десятилетняя разница в возрасте, наличие свекрови, души не чаявшей в сыне, полный хаос в квартире, куда он пригласил её показать ранние результаты его изобретений. Тот факт, что он ещё ни разу не был женат, пугал её подруг, родителей и коллег по работе – но только не её. Все отговаривали, а она буквально вцепилась в него. Он принадлежал ей – и точка.
Сначала жили в его однушке, доставшейся от бабушки. Как он вообще в своё время смог съехать от матери и перейти в самостоятельную жизнь, было для Лиды загадкой. Наверное, той просто стали мешать реактивы и приборы, занимавшие всё большую часть её квартиры. В противном случае она вряд ли бы отпустила сына. Но Лиде повезло, и к моменту их встречи он уже несколько лет жил один. Его дом был не просто холостяцкой берлогой, он был берлогой отшельника. На удивление её это не испугало, а развеселило. Каким-то удивительным образом она умудрилась навести там относительный порядок, не вызвав его возмущения, а, наоборот, упорядочив его и свою жизнь. Умея создавать вокруг себя красоту, гармонию и ощущение радости, она просто укутывала в свою любовь, качала, холила и буквально превозносила. Получив от Бога музу, Лёня стал работать и творить свои препараты с удвоенным энтузиазмом, защитил кандидатскую, подал три заявки на патент.
Им нравилось