Исцеление травм и восстановление цельности. Роберт Стен
клиентам слушать и устанавливать лучшие отношения со своими частями, я опробовал технику из гештальт-терапии, включающую несколько стульев. По сути, клиент сидит на одном стуле и разговаривает с пустым стулом напротив, а для IFS я заставлял его представить, что часть, с которой он разговаривает, находится на этом пустом стуле. А поскольку части тоже должны говорить, приходилось много прыгать туда-сюда, и, чтобы все это работало, у меня в итоге получился полный кабинет стульев. Я наблюдал, как клиенты перемещаются по комнате, представляя себя разными частями, и это помогло мне многое узнать о закономерностях между частями. Затем один проницательный клиент предположил, что перемещение со стула на стул может быть излишним и что они могут проделать ту же работу, просто сидя на одном месте. Этот метод отлично подошел этому клиенту, и когда я попробовал его с другими, они обнаружили, что тоже могут делать это таким образом.
Моей главной целью было помочь клиентам наладить лучшие отношения со своими частями тела. Некоторые паттерны, которые я наблюдала у отдельных людей, были похожи на те, что я наблюдала, работая семейным психотерапевтом. Например, ребенок, страдающий булимией, разговаривал со своей критической частью и вдруг начинал злиться на критика и кричать на него. В семейной терапии, допустим, этот клиент – девочка, которая разговаривает со своей критичной матерью, злится и кричит на нее. В таких случаях нас учат оглядываться по сторонам и смотреть, не выступает ли кто-нибудь скрыто на стороне девочки против матери – например, отец девочки сигнализирует ей, что он тоже не согласен с матерью. В этот момент я прошу отца отойти из зоны видимости девочки, она постепенно успокаивается, и разговор с матерью проходит лучше.
Поэтому я начал использовать эту технику "шаг назад" с отдельными участниками. Я просил их попросить другие части отойти в сторону, чтобы пары частей могли по-настоящему погрузиться в себя и выслушать друг друга. Например, я мог сказать: "Не могли бы вы найти ту часть, которая злится на целевую часть [в данном случае на критика], и попросить ее отойти на некоторое время?" К моему изумлению, большинство клиентов без особых колебаний отвечали: "Хорошо, так и есть", и когда эта часть отходила в сторону, мои клиенты переходили в совершенно другое состояние. Затем в дело вступали другие части (например, часть, испытывающая страх), и чем больше их отступало назад, чтобы дать клиенту возможность говорить, тем более внимательным и любопытным становился клиент. Простое действие – заставить эти другие части открыть больше пространства внутри – казалось, высвобождало человека, который испытывал любопытство, но при этом был спокоен и уверен в себе по отношению к критику.
Я есть в каждом.
Когда мои клиенты находились в этом месте, диалог проходил хорошо. Критик терял бдительность и рассказывал свою тайную историю, а клиент сострадал ему, и мы узнавали о том, что он защищает, и так далее. Клиент за клиентом, одна и та же мысленно любопытная, спокойная, уверенная и часто