Госпожа семи мечей. Женя Сталберг
уже о ней самой.
Они обе сильно отличались друг от друга, но вместе с тем у них имелось очень много общего. Их убили, потому что они защищали священный мир Гуадзянь от сил зла. Погибли ужасной смертью. Жестоко, хоть и героически…
Крики их нестерпимой боли до сих пор стояли в моей голове. И я никак не могла от них избавиться. Они, словно какое-то наваждение, заполнили мой разум, затягивая в свои сети отчаяния, мглы и тревоги…
Неужели у каждой из нас судьба такая?! Спасать, убивать и погибать от рук демонов?!
– Что… Что… Что ты здесь делаешь?! – еле сумела промямлить сквозь мутную сонную гладь, когда лениво приоткрыла отяжелевшие веки и увидела Иори. Его лицо непривычно близко.
Тело ослабело до такой степени, что невозможно пошевелиться.
– Ты разбудила меня…
– Что?! Как?! – тут же прервала его объяснения, бегая глазами по помещению, пытаясь выяснить, что происходит и как я могла это сделать.
– Тебе приснился кошмар.
– Да… Но как… Что?! – недоумевала я, вернув взгляд в прищуренный тёмный.
– Стены тут, знаешь ли… Не ахти.
– Прости… – измождённо просипела, прикрывая глаза от усталости. – А теперь ступай…
– Нет! Не спи! – грубо отдёрнул Иори.
– Почему?! – растерялась я.
– Судя по всему, ты получила рану в бою.
Только сейчас я ощутила какое-то странное онемение и напряжение в левом боку.
Оказывается, парень всё это время зажимал рану и глядел на меня диким взглядом.
Ничего не понимаю… Что происходит?!
Мне не ясно, почему он так сильно волнуется. Все мы созданы из плоти и крови… И в последней нет ничего плохого…
– Почему ты не сказала, что ранена?!
– Ранена?! Кто?! Я?!
– Ты теряешь кровь. Разреши мне зашить рану.
– Делай что хочешь, а я спать…
***
Острая боль пронзила тело, и я резко открыла глаза, подаваясь вперёд. Однако меня тут же остановили.
– Шш… – попытался успокоить Иори, после чего его большая ладонь упёрлась мне в правое плечо, удерживая меня на полу.
– Что… Происходит?! – прошипела от боли.
– Лежи смирно. Мне нужно зашить рану.
Дремоту как рукой сняло.
Дикий взгляд метнулся вниз.
Левая сторона живота была обнажена, а грудь и нога предусмотрительно прикрыты запасом ткани. Грудь он не мог увидеть, поскольку она забинтована. Однако это не меняет того, что это нижнее бельё и пол тела обнажено…
Другую бы это испугало и возмутило, но, конечно же, не меня. Я прекрасно понимала, что это исключительно ради помощи ближнему. Как бы мы вместе не соревновались во сквернословии, всё равно продолжаем приходить друг другу на помощь.
Меня сейчас не волновало всё это. Осталась лишь боль в боку и тревога, сосущая под ложечкой.
Кровь уже не сочилась из раны, но всё же зашить порез требуется.
Последний был не такой уж и большой, чтобы умереть. Из-за множеств слоев ткани я не сразу заметила,