Главная роль. Павел Смолин
провести для вас урок с полудня и до обеда.
– Это очень хорошо, – вполне честно кивнул я.
Вице-адмиралу пришлось рассказать про «амнезию» – а что делать? Как Никки, вымаливать озарение? Владимира Григорьевича я вообще не знаю – для роли он был не нужен, Илюха про него не рассказывал, а адмиралов всех мастей в Империи как грязи. Что ж, познакомимся – мне нужно тренироваться в общении с очень важными людьми, потому что Никки и греческий тезка такими вообще не воспринимаются.
– В четыре часа пополудни мы прибываем в Бомбей, – закруглился Андреич.
Волнуюсь – мне же в официальной делегации участвовать, вокруг будет куча народа, в провожатых и собеседниках – коварные англичане, и посреди всего этого – я в красивом сюртуке. Эх, какие кадры пропадают! Жаль, что нормальной кинокамеры ещё нет. Обязательно займусь этим вопросом по возвращению в Питер. Пусть в дворцовом серпентарии я ничего не понимаю, но фамилии изобретателей Тимченко и Фрайденберга помню замечательно. Пока народ безграмотен, хотя бы в крупных городах должны организовываться кинотеатры, в которых будут крутить обращения Николая к нации. Если он не расскажет народу, как сильно ему повезло с царем, народ же и не догадается. А какой эффект это произведет на людей? Сколько из них хотя бы качественные портреты царя видели? А тут – вон он, двигается, разговаривает, и глазами в самую душу смотрит. Сначала группу личных «Эдисонов» соберу, а потом можно и отечественный Голливуд строить.
За завтраком давали уху – сегодня можно, и мы с принцами дружно держали марку, стараясь не хлюпать. Черный сухарь просто так и черный сухарь, напитанный ухой – это небо и земля. Хрустнув зеленым лучком – где-то на корабле выращивают – Николай намекнул, что знает о моем усиленном питании:
– Жоржи, ты немного прибавил в весе.
– Толстый брат царя полезен, – глубокомысленно заявил я и отпил компота.
Если в Петербурге такого не будет, придется классово угнетать поваров, пока не научатся.
– Чем же? – приготовился принц Георг.
– Народ будет считать, что его обираю я, а не Никки, – развел я руками.
Из уважения к дарованной Господом пище мы посмеялись очень тихо.
– Право же, Жоржи, зачем тебе этот матрос? – поднял неудобную тему Николай. – В Индии преизрядно наших торговых представительств, и, если тебя интересует торговля – хотя я этого твоего каприза совершенно не понимаю – ты мог бы обратиться туда.
– Меня тронула его судьба, – пожал я плечами. – Четыре поколения его семья приумножала капиталы, и потеряли все за четыре года.
– Купечество – это риск, – остался равнодушен Николай.
Не посыпать же ему голову пеплом из-за каждого разорившегося купца? Так ни пепла, ни головы не напасешься. Мне тоже в общем-то плевать, просто нашел удобную отмазку.
– Сегодняшним утром мне посчастливилось встретить лейтенанта Илюшина, – поддержал разговор Георг.
– Васька́? – уточнил Николай.
Всех людей «подлого» происхождения