Главная роль. Павел Смолин
появится на рудниках Империи новый каторжанин. Но это если Кирил докажет свою для меня полезность, нафиг мне на левых людей личный ресурс тратить? Я что, вручную законность и порядок на одной шестой части суши поддерживать должен?
Открыв ящик стола, я вынул оттуда бумагу, чернильницу и металлическое перо:
– Показывай каллиграфический почерк.
– Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество! – матрос пододвинул себе принадлежности, открыл чернильницу. – Что-с писать?
– Пиши имена тех, кто твоего батю разорял. И про главу городского пиши.
– Слушаюсь, – обрадовался он еще сильнее и взялся за дело.
Что ж, не врал – почерк действительно хорош, купеческий батя на образование сына денег не пожалел. Когда Кирил закончил, я проверил как смог и не нашел ошибок – отличается письменность, но я реформу типа большевистской в свое время проведу: язык давно пора причесать и немножко оптимизировать – его богатство и прелесть не в «ятях».
– Годится, – решил я. – Вот что, Кирил, в матросах с каллиграфическим почерком и образованием тебе делать нечего. До окончания путешествия будешь при мне, писарем.
– Рад служить, Ваше Императорское Высочество! – подскочив, проорал он.
– Садись, – снова усадил его я. – Я не закончил.
– Виноват, Ваше Императорское Высочество!
Открыв другой ящик, я достал толстую тетрадку – Андреич каталог колониальных товаров, как и обещал, раздобыл.
– Ознакомься, – подвинул тетрадь Кирилу.
– Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество.
Матрос принялся листать каталог, шевеля губами и почесывая в затылке – не от неграмотности или тупости, а наоборот – демонстрируя бурление мысли. Страница, другая, третья…
– Что думаешь? – спросил я.
– Такой журнал многих денег стоит, Ваше Императорское Высочество, – не удивил он.
С тетрадкой эффективно торговать любой дурак сможет, и монетизация такой информации – дело обычное.
– Мир не стоит на месте, и там, где всего полвека назад доминировали чайные клипперы, мы теперь имеем пароходы, железные дороги и Суэцкий канал, – поведал я хроноаборигену о мире, в котором он жил всю жизнь. – Чай возить выгодно, но возить придется пароходами. Этот рынок давно поделен и освоен.
– Вот и я этим дурням так и говорил, Ваше Императорское…
– «Императорское» опускай, – велел я.
Время тратится.
– Слушаюсь, Ваше Высочество, – покивал он. – Ну, не то чтобы прямо как вы говорил – будто по писаному, попроще… Они ж как думали? – он оживился и принялся объяснять схему. – Специй да чаю купить, по чемоданам да карманам рассовать, и в Петербурге продать. Слышали звон, да не знают, где он.
– Рупь-другой на этом сделают, – заметил я.
– И пять сделают, – подтвердил Кирил. – Но это ж не торговля, а слезы, Ваше Высочество. А здесь вот, – он вернулся на страницу два. – Интереснее: шкатулки баньяновые, ремесленные. В Индии от тридцати