Харам Адонаты (Грех Стрекозы). Иван Свойняло
египетского султана, являлись ее грузом. Дополняли отряд два десятка двуколок с мощными китайскими арбалетами для безопасного уничтожения врагов на большом расстоянии.
Уже в сумерках отряд остановился в развалинах старой греческой крепости, выставив несколько сторожевых постов. Обустройство коша – укрепленного лагеря на месте привала – непременное правило при походах гулямов. Поэтому враги никогда не могли их застать врасплох.
Учитывая, что солнце нагрело землю и рано утром, еще до его восхода, отряд двинется дальше, Гаяр приказал не ставить шатры, а отдыхать около лошадей, постелив на землю куски войлока. Его жеребец по кличке Гуло, что в переводе с византийского означало «росомаха», названный так за свой несколько чудаковатый бег боком, нервно прядал ушами и пытался куснуть лошадь Адонаты, когда та в движении слишком близко подходила к Гаяру.
– Он у тебя злой! – не выдержала Адоната после очередного укуса Гуло выделенной для нее лошади.
– Он настоящий воин: умный, верный, ревнивый. В бою, помогая мне, бьет врага копытами и грызет зубами. Убедиться в этом ты сможешь уже скоро!
– А куда ты направляешь свой отряд? Ведь твои соплеменники сражаются в южной Персии, а ты выбрал для похода северное направление.
– Запомни, у гулямов нет соплеменников. Есть только султан и клятва на крови, данная ему лично. Если он распорядится наказать даже племя арабов, мы накажем его! Поэтому мы действуем только по его указам, – уклончиво ответил Гаяр.
На ночь они устраивались рядом, на двух кусках войлока. Рядом кормились лошади, и конь Гаяра, быстро съев выделенное ему зерно, беззастенчиво пытался отнять остатки корма у кобылы Адонаты. Заметив, что персиянка волнуется за свою лошадь, Гаяр успокоил ее:
– Не беспокойся! Он играет. Жеребец никогда не обидит кобылу. И постарайся уснуть – мы уходим еще до рассвета.
Вопреки пожеланиям Гаяра, Адоната долго не могла уснуть. Она не знала, правильно ли сделала, что выбрала Гаяра. Надо было спросить пламя, но эмир запретил на первом привале жечь костры, и разговор с огнем пришлось отложить. Она вспомнила, как мать учила ее: «Адоната, доверяй глазам своим! Они подскажут, и если ты в мужчине в отношении себя почувствуешь добрую силу, то с ним можно общаться. А слабых и злых избегай!»
В отличие от нее Гаяр сразу уснул и его ровное дыхание еле улавливалось. Казалось, что он спит крепко, но стоило Адонате приподняться, чтобы в свете луны рассмотреть эмира, как тот тут же открыл глаза и спросил:
– Ты что-то услышала? Нет?! Тогда спи – до рассвета осталось немного.
Еще в темноте гулямы, выслав вперед отряд из сотни воинов, снялись с лагеря и по-прежнему держались северного направления. Если ничего не изменится, то через несколько дней отряд Гаяра уткнется в горы Кавказа с их многочисленными и дикими племенами, которые никогда никого свободно не пропускали мимо своих укрепленных пунктов, сохраняя в тайне свою