Кузнецов в стране аниме. Анатолий Соколов
Оды пыталась проникнуть мне в голову, но не могла пройти сквозь защитный золотой барьер, который создавался, когда я подавлял чувства. Больше он на меня не мог влиять. Этот изврат меня не победит! Кстати, про его «красоту». Теперь, когда я вижу его внешность объективно, могу описать: молодой пацан, лет двадцати, выглядел так, будто природа слегка пошутила над ним, собрав его черты в не совсем гармоничную композицию. Лицо было узким, с чуть выдающимися скулами, которые придавали ему лёгкую угловатость. Нос – небольшой, но с заметной горбинкой, будто случайно добавленной для контраста. Губы тонкие, почти бесцветные, всегда слегка поджатые, словно он был чем-то недоволен. Хотя с таким лицом это не удивительно. Посмотрелся в зеркало, и всё! Причин для недовольства хоть отбавляй.
Его глаза, казалось, не могли решить, какого они цвета – серо-зелёные, с тусклым оттенком, будто выцветшие от времени. Они были посажены чуть ближе друг к другу, чем обычно, что придавало его взгляду напряжённость и лёгкую подозрительность. Брови разные. Просто разные: одна узкая, другая широкая. Нелепица какая-то.
Волосы Оды были тёмными, но не густыми, скорее жидкими, и казались слегка растрёпанными, будто он только что проснулся. Они падали на лоб неровными прядями, не добавляя ему ни шарма, ни харизмы.
Его кожа была бледной, с лёгким желтоватым оттенком, будто он слишком много времени проводил в помещении. На щеках и подбородке виднелись редкие следы подростковых прыщей, оставивших после себя едва заметные следы.
В общем, красавчик тот ещё. А вот его энергия впечатляла побольше, чем его внешность.
Белоснежная энергия Оды пульсировала, её тонкие, почти невидимые нити тянулись ко мне, пытаясь найти малейшую щель в моей защите. Она вилась вокруг золотого барьера, как туман, обволакивая его, прощупывая, ища слабое место. Энергия двигалась настойчиво, но плавно, словно знала, что время работает на неё. Иногда Ода собирал энергию в плотные сгустки, ударяя по барьеру с такой силой, что вокруг меня вспыхивала моя, отражая атаку.
Но каждый раз, когда энергия Ода пыталась проникнуть глубже, барьер сжимался, становясь ещё плотнее, ещё ярче. Золотая энергия, которую я направлял, была твёрдой, как алмаз, и непоколебимой, как скала. Белая энергия отскакивала, рассыпаясь на тысячи искр, но тут же собиралась снова, как будто не желая сдаваться.
Она пыталась обмануть меня, меняя тактику: то становилась тонкой, как игла, пытаясь проткнуть барьер в одной точке, то растекалась по его поверхности, словно пытаясь растворить его. Но золотая энергия отвечала на каждую её уловку.
Белая энергия Оды начала вибрировать, её свет стал ярче, почти ослепительным. Она собралась в один мощный луч и ударила в барьер с такой силой, что воздух вокруг нас затрещал. Но золотая защита даже не дрогнула. Она поглотила удар и ответила мягким, но уверенным импульсом, отбрасывая белую назад.
Ода, казалось, не ожидал такого сопротивления. Его энергия замедлилась, стала менее агрессивной, но не исчезла. Она продолжала кружить вокруг меня, как хищник, который не хочет отпускать