Нотариус Оленька. Судебный роман. Роман Медведев
любимый. Наверно «здравствуй» сейчас не уместно, но ты понимаешь, что я хочу сказать. – Оля нежно гладила труп по щеке. – Мы все делаем так, как ты и просил. Не знаю, чем все это закончится, но ты будешь доволен мной. И Сашей. Любимый мой, я уверена, что ты, как и планировал, идешь сейчас по долине вечной весны. Прощай мой родной. Извини, что я не плачу сейчас. Я наверно уже никогда в жизни не смогу больше плакать. С той минуты как ты ушел больше слез у меня не осталось. Олеженька, я помню, что не любишь пафосные слова, но ты всегда будешь в моем сердце. Даже не так. Ты и есть мое сердце. Которое сначала умерло, потом я его закапала, а сейчас сожгу. Прощай любимый.
– Наговорились? – Саша с тележкой в которой гремели лопаты и ломик, выбрался на дорожку.
– Странная штука человеческая психика, – Задумчиво проговорила Ольга. – Вот сижу я трупа бывшего мужа, смотрю на нынешнего мужа и думаю, что ты в туфлях и спортивном костюме смотрелся нелепо, а сейчас полностью покрытый слоем грязи выглядишь даже брутально.
– Не обращай внимания Оленька. Психика не может все время быть в напряжении. Мозг всегда найдет, о чем ему отстраненно подумать. Я хотел купить и сапоги, но когда посмотрел на лицо девушки на кассе, которая мне пробила топор, веревку, лопату и полиэтилен решил что обойдусь без сапог. Ты готова Оленька?
– Да Саша. Потащили Олеженьку?
– Ну куда потащили то? Я же тележку прихватил.
– Саша! Ты хочешь везти Олега на тележке, которую спер в супермаркете? Я думала, что ты ее прихватил, для того чтобы лопаты притащить на кладбище. Ты совсем не в себе?
– Хочешь вернуться к рассмотрению варианта с грузчиками? Мы не утащим его вдвоем. И вообще почему ты решила, что Олегу будет комфортнее если мы его уроним, а не повезем в тележке? Господи, что за ересь я сейчас говорю? Оля мы точно попадем в ад, надеюсь, что, хотя бы в одну сковородку. Это если мы раньше не попадем в психушку или тюрьму.
Через несколько минут, на странную процессия состоящую, из тележки для покупок, куда было засунуто туловище трупа в оранжевых тканях, с торчащими вверх, в сторону уже светлеющего неба, ногами, и двух, явно потусторонних, существ, наткнулся кладбищенский сторож.
Тележку с трудом толкало существо, отдаленно походившее на очень грязного человека в дорогих туфлях, от которых отваливались куски земли. Другое существо, уже совсем не похожее на человека, а напоминавшее комок грязи на ножках, семенило рядом с тележкой и очень нежно уговаривало кого-то Олеженьку еще немного потерпеть,
Сторож, проработал на этой должности уже девять лет и кого только не видел ночью на кладбище, от влюбленных парочек, решивших разнообразить свою сексуальную жизнь, до чокнутых поклонников передачи про экстрасенсов. Но от вида этой процессии, с трупом, который везут как рулон линолеума, не влезающий в тележку, сторож не верящий ни в черта, ни в Бога, первый раз в жизни перекрестился и прыгнул в ближайшие кусты сирени. Когда сторож услышал про Олеженьку, он понял, что существ из преисподней здесь трое и еще сильней вжался в землю.
Когда