Итан Маршалл и магический мир. Клим Руднев
я скептически приподнял бровь. – Ты расслабляешься? Кира, почему я никак не могу себе это представить?
На этот раз она рассмеялась. Ее смех был тихим, но неожиданно искренним. Я впервые слышал его таким.
– Итан, ты иногда такой самоуверенный, что это даже забавно, – сказала она, покачав головой. – Но я тебя понимаю. Там, откуда ты… там все проще?
Я замялся. Не каждый день говоришь с кем-то о своей прошлой жизни.
– Не то чтобы проще. Просто там все… другое. Там у всего были свои законы, правила. Физика, математика – все логично. А здесь… здесь все будто живет по своим прихотям. Если бы мне год назад сказали, что я попаду в какой-то там параллельный магический мир, я бы не поверил.
Кира кивнула, задумчиво глядя на меня.
– А в том мире, – начала она после паузы, – у тебя были близкие? Семья? Любимая?
Вопрос застал меня врасплох. Я кашлянул, чувствуя, как внутри все переворачивается. Отвел взгляд, будто в синеве кристалла мог найти нужные слова.
– Ну… да. Были. Семья, друзья. Но все это осталось там, – ответил я, а голос прозвучал чуть хрипловато, словно эти воспоминания были спрятаны слишком глубоко.
Кира придвинулась ближе. Ее лицо, обычно такое спокойное, казалось сейчас мягче. Свет кристалла выхватывал тонкие черты ее скул, проблески зеленого в глазах.
– Расскажи о них, – тихо попросила она. – О твоей семье.
Я усмехнулся, проводя рукой по лбу.
– Окей. Родители. Моя мама… Она всегда говорила, что я умный, но ленивый. Постоянно подталкивала меня к чему-то большему. Помню, как она звонила мне по утрам, когда я еще был студентом, чтобы проверить, не проспал ли я лекции. А потом, когда я уже работал, все равно находила время написать что-нибудь вроде: "Не забудь поесть, а то опять будешь выглядеть, как зомби".
Кира слегка улыбнулась, и в ее глазах мелькнуло тепло.
– Она заботилась о тебе, – сказала она.
– Очень, – подтвердил я, и внутри на мгновение стало хорошо, несмотря на весь хаос вокруг. – А отец… Он другой. Строгий, требовательный. Но справедливый. Я помню, как он научил меня чинить машину, когда мне было шестнадцать. Тогда я думал, что это скучно, а теперь понимаю, что так он хотел показать свою любовь.
Кира кивнула, и в ее взгляде появилась легкая грусть.
– Вот оно как… У нас здесь все иначе. Воспитанием детей занимаются школы и пансионаты. Родители редко видят своих детей, если вообще видят.
Я нахмурился, услышав это. Что-то в ее словах показалось мне неправильным.
– Ты серьезно? Значит, никакого семейного ужина, никаких игр по выходным? Только воспитатели и чужие дети?
– Да, – ответила она, без эмоций, но в ее голосе все же мелькнула нотка сожаления. – У нас семьи как таковой нет. Взаимодействие двух людей – необходимость, чтобы продолжить род. Здесь никто ни к кому не привязывается.
– Это ужасно, – вырвалось у меня, и я сразу почувствовал, как ее взгляд потяжелел.
– Возможно, – произнесла она чуть холоднее. –