Веря в сказку. Ольга Гутарёва
возникают взмыленные пацанчики с улицы.
– Зимовцев! Зимовцев!
Эхо встревоженно разносит «овцев» по всей заброшке. Князю на нос сыпется гнилая штукатурка.
– Зимовцев что?
– Наших снова избил! Это Зимовцев! И Барсук с ним заодно!
Встревоженная стая, затаив дыхание, глядит на Князя. Князь начинает наливаться краской, будто кто-то незаметно подкручивает регулятор яркости. Лицо его переливается всеми оттенками пунцового – от нежно-розового до угрожающе-бордового.
– Какой ещё Барсук? – шепчет кто-то из пацанчиков.
– Да тот, барыга местный.
– А, ну всё понятно. Он же с Зимовцевым ещё с началки тёрся.
– Вот же засранец!
– Кого побил-то хоть?
– Лёху Вермишеля и Гарика Кефирчика. Вермишель теперь с носом, как у картошки, расквасили в хлам. А Кефирчик вообще зубом щёлкает – видно, в челюсть хорошенько прилетело.
– Айда Барсука бить!
– Ну всё, нарвался типок.
Князь в руке сминает газету так, что та трещит.
– Молчать! – орёт он, словно сирена. – Я сказал молчать! А вы, плесень дворовая, чё встали?! Быстро сюда! Давайте толком рассказывайте, что за шухер?
Два пацанчика, только что вбежавшие с улицы, шарахаются, как крысы от света, и торопливо подскакивают к главе.
– Вчера это… Они чиксу выследили. А тут Барсук. Увёл её из-под носа. За ним Зимовцев припёрся, Лёхе и Гарику люлей накидал.
– А потом испарился, как сигарета на вписке!
– Вот-вот. И Барсук тоже сдриснул. Никак найти не можем.
– Вот же! – Князь без раздумий шарашит одному пацанчику по лицу, так сильно, что тот чуть не падает. – И чё стоите, оглоеды? Быстро искать! Как я зол, аж руки чешутся!
Глава пинает свой импровизированный трон. Грохот эхом катится по заброшке, из разбитых окон вторят рёв шоссе и завывание ветра.
– Тащите сюда Охотника! И Горчакова сюда тащите! Да чтоб вас всех в борщ макнули! И овцу эту тоже сюда! Тащите уже хоть кого-нибудь, дебилы!
***
На крыльце школы возникает высокий охранник в выцветшей куртке. Он щёлкает зажигалкой.
– Эй! Вы там чё, охренели?! Немедленно разошлись! Полицию сейчас вызову, клоуны!
Первым оживает Охотник. Пересиливая боль, он подскакивает на ноги и бросается прочь, шатаясь, словно пьяный.
– Стой! – Уля делает шаг вперёд, но Фунтик хватает её за руку.
– Пусти! Он же…
– Не сейчас! Если охранник разозлится, всем труба!
Кирилл медленно поднимается.
– Нужно скорую вызывать! – Варя дрожит: в животе мерзко сосёт от страха.
– Нет, – Кирилл мотает головой, поднимает руку к груди, будто стараясь удержать боль внутри. – Директор узнает – всё, приплыли. Меня к вам больше не пустят.
– Да какое это сейчас имеет значение?
Но Кирилл уже встаёт и ковыляет прочь. Варя, не раздумывая, спешит за ним.
– Куда ты пошёл? А вещи? Постой!
Охранник между тем подходит к Уле и Фунтику.
– Так,