Веря в сказку. Ольга Гутарёва
тем временем ставит руки в боки, как курица.
– Ты прикалываешься?
– Нет, честно.
– И как давно вы встречаетесь?
Варя округляет глаза. Жар-птица начинает выглядеть, как злобный индюк. Сейчас накинется и заклюёт.
Золотая кофточка на груди Птицыной искрится блёстками.
– С кем встречаюсь? – не понимает Варя.
«С кем я забыла встретиться?» – испуганно думает она. – «Что-то связанное с олимпиадой?»
Птицына щурится с недоверием.
– Прикалываешься?
– А ты?
От такого внезапного и откровенного хамства Птицына умолкает.
Тем временем к ней сзади подскакивает Уткина.
– Эй, ты чего тут конфликт устроить вздумала? – прёт на Жар-птицу грудью Уля. – Будет тебе конфликт! Давай! Ну?
Птицына шарахается от неё, чуть не садится в раковину.
– Я точно сюда пришла? – возмущается она. – Фрики! Кира не стал бы…
В дверях возникает Зимовцев. Возникает ловко, одним прыжком – и сразу встаёт в стойку ниндзя. Медленно заводит руку, собираясь, как сюрикен, бросить скотч.
– А я нашёл! – тянет он.
Кирилл видит Птицыну. Птицына видит Кирилла.
– Кира?
– Вася! – счастливо улыбается Зимовцев, опуская руку со скотчем.
Птицына краснеет, и как кажется в этот момент Варе, от смущения.
– Сколько раз тебе говорить! – звеня голосом, пытается обидеться Птицына. – Не называй меня так!
Варя крутит в голове: – «Василиса, если сократить – Вася?».
Следом за Зимовцевым показывается Фунтик – не успев затормозить, врезается в того, и оба на какой-то миг исчезают из дверного проёма.
Когда Кирилл втискивается обратно в класс, на лице у Птицыной изображено куда большее удивление.
– Ты чего здесь делаешь, Кир?
Зимовцев по-товарищески приобнимает Птицыну за плечи, и она сразу же от смущения и неожиданности затыкается, пунцовеет лицом – видно даже сквозь макияж.
– Вася, давай к нам! Мушкетёров уже не хватит, но можно и ещё кого-нибудь придумать.
– Мушкетёров? – не понимает Птицына, влюблённо глядя на Кирилла снизу вверх.
Он согласно кивает и подводит «подруженьку» к ватману с рисунком «двери».
– Ты глянь, что мы сделали! – хвастается. – Это Варя рисовала! Я помогал. Вон, видишь Дед Мороз с афро.
– Кира! – Птицына решительно высвобождается из объятий. – Опять ты за своё! Сколько можно! Ты хотел, чтобы я начала ревновать?!
– Чего?
– Но это глупо! Ты ведь не на полном серьёзе тусуешься с этими лузерами?
– Эй, – Утя ставит руки в боки. – Мы, вообще-то, всё слышим.
– Ещё скажи, что ты на полном серьёзе встречаешься с этой… – Птицына искоса смотрит на Варю. – Тушканчиком!
– Что? – здесь уже вопрошает Варя.
Утя кладёт ладонь себе на грудь, сдерживая рвущуюся наружу экзальтацию.
– Какой ещё Тушканчик?! Даня, держи меня! Держи меня, говорю, иначе я ей волосы всё повыдёргиваю! Почему не держишь?
Фунтик заворожённо глядит на Птицыну, свесив челюсть. Ему кажется, он спит