Веря в сказку. Ольга Гутарёва
отвлекается от мобильника и тотчас мастерит гримасу презрения – будто Гарик подобрал с земли стухший кусок сала вместо упавшей прохожей.
– Да не! Эта же никакущая!
– Да нормальная, чё ты гонишь?
– Никакущая!
– Не шпилька, конечно, но если приглядеться – всё на ней ровно.
– Да задолбал! Давай проверим, хрен с тобой.
Второй паренёк заканчивает рыться в телефоне. Гарик, удерживающий Варю за куртку, вырывает у другана из рук мобильник и начинает по нему сверяться с… самой Варей.
– Лёх, кажись, она.
– Чё, косоглазый стал? Дай сюда.
– Да пошёл ты!
– В натуре она!
Они изумлённо таращатся на Варю, будто перед ними из воздуха материализовалась сама Анджелина Джоли.
– Тя как звать, кырля-мырля?
– Варя.
– Овца как-то там?
– Что? Ах да, Овечкина я. Мы знакомы?
Гарик и Лёха начинают гоготать, как подавившиеся бутылочным колпачком гуси.
– Твою налево, свезло!
– Эдак Князнев, наконец, угомонится!
– Нужно отпраздновать.
– Постой, давай вначале с этой овцой разберёмся.
Они дружно поворачиваются к Варе.
– Эй, бэйба, – Гарик вытирает соплю из-под носа. – Прогуляться не хош?
Варя мотает головой.
– Не хочу.
Лёха толкает приятеля в плечо.
– Ты её серьёзно спрашивать вздумал или так потащим?
– Да заткнись ты! Это тип сарказм был.
Варя делает шаг назад, изо всех сил пытаясь не поскользнуться. Вокруг тихо, ни одного случайного прохожего. Вся снежная улица – как на ладони.
«Сейчас уже должен вскипеть чайник».
– Извините, я тороплюсь. Правда тороплюсь!
– Тпру!
Лёха вновь хватает Варю за ворот куртки, тянет на себя. Варя жмурится, пытается отвести лицо, чтобы не столкнуться с ним нос к носу.
– Слышь ты, овца педальная…
– ПАЦАНЫ!
Не выпуская ворота куртки, Лёха отводит Варю в сторону. Варя силится не упасть. От безысходности хватается и виснет на руке у Лёхи, едва не уронив того в сугроб.
Слышится скрип снега – кто-то бежит прямо к ним. Варя вертит головой. Мороз искажает звуки, и голос бегущего мерещится со всех сторон.
– ПАЦАНЫ!
Гарик раздражённо сплёвывает на землю, словно пытаясь избавиться от привкуса неудачи.
– Чё этот урод тут забыл?
– За нами мотался, поди, – Лёха опускает голос до заговорщицкого шёпота. – Хочет себе славу нашу присвоить!
– Падла!
«Урод», как назвал его Гарик, тяжело дыша, подбегает к ним. Он останавливается напротив. Широкая улыбка растягивает лицо, но глаза бегают из стороны в сторону, выдавая волнение.
– Чё надо, Барсук? – Гарик скрещивает руки на груди, в голосе его сквозит неприязнь. – Мы тут заняты. Шуруй отсюда.
Барсук вместо ответа делает умильное лицо, будто котик, просящий колбаску.
– Господа! Как рад я, что мы все сегодня собрались…
– Я тя спросил, чё те нужно?
– …