Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором. Петр Ингвин
сестра глядела дерзко. Уйти от ответа второй раз означало признать, что не все чисто с ответом.
Царевна кивнула:
– Мы тоже отвечаем искренностью и прямотой. Если с вашей стороны все честно, то племя долины принимает предложение со всей душой. Больше никаких войн, жертв и непонимания, это мечта каждого по обе стороны разделяющих гор. Стройте свой храм, сестра Вероника, я выделю людей и помогу с материалами. Теперь можете возвращаться и объявить о нашей дружбе.
– Пусть мне вернут меч, – потребовала Вероника, растаивая под сыпавшимися свидетельствами успеха.
Деметрия покачала головой:
– Никто, находясь на нашей земле, не имеет права поднимать оружие на жителя долины. У Вас должны были его отобрать перед входом во дворец, но сделали исключение, надеясь, что человек подобных святости и положения не станет играть оружием смерти, как неразумное дитя. Вам полагалась немедленная казнь, но я прощаю. Мне не терпится воссоединить наши народы и восстановить отношения с мамой. Передайте, что я готова встретиться с ней на любой территории. Еще нужно назначить ответственного за выработку плана по полному слиянию, он может отправиться с вами и подтвердить договоренности. А сейчас прошу откушать с нами.
Хлопок царевниных рук напомнил Фриста, с этого же места вызывавшего служанок. И они явились. Некоторых я узнал. Не узнавалось только одеяние: вместо чувственной бахромы девушки облачились в полноценные отрезы ткани, как все женщины долины, только раскраску не нанесли.
Никак не пойму, что же в действительности происходит. Куда делись прежний властитель и заместили? Почему такая сборная солянка из всего, что было, и при этом никто никого не убивает?
Перед нами и перед царевной установили по столику с фруктами и напитками.
– Представьте спутника, а то Малик говорит, что это наш житель.
– Любопытное имя – Малик. Весьма знакомое. А не тот ли Малик…
Надо же, наслышана. Теперь Вероника до конца поняла, кто хозяин долины, и к кому она явилась с предложением о слиянии. Все произносимые слова остаются словами, пока их не подкрепят делами, а какие дела можно вести с разбойниками?
– Малик Носатый к вашим услугам, – представился по всей форме горбоносый приятель.
Святая сестра взяла себя в руки.
– Это Чапа, проводник, он действительно бывший житель долины, – чинно сообщила она.
В глазах царевны мелькнуло что-то, но узнавания не произошло. Во мне мало осталось от ангела и Василисы Варфоломеиной, ныне перед царевной стоял здоровенный лоб с короткой стрижкой, мускулистый, загорелый, с крепкими плечами и прямым взглядом.
– Тебя принудили? Хочешь остаться здесь? – донесся прямой вопрос царевны.
Святая сестра превратилась в камень.
Я развел руками:
– Теперь мое место на той стороне гор.
– Любовь? – На лице Деметрии проявились понимание и сочувствие.
Я потупил взгляд. Даже один на один