Драконов не кормить!. Ирина Вадимовна Лазаренко
Айялы воздушные потоки создают природную «крышку», которая не позволяет взлетать достаточно высоко, чтобы перелететь горы. И если бы не эта «крышка», то всех драконов, наверное, держали бы в замке.
Потому улетать из Донкернаса можно лишь через замковые стены, а преодолеть их без сломанных крыльев, без сожжённого кислотой хвоста, без жидкого огня на боках – не так это просто. Раз в несколько лет кто-нибудь из драконов всё-таки пытается улетать, потому стражие эльфы на стенах не отходят от своих машин далеко, особенно по ночам.
Не то чтобы Илидор считал, будто всё это должно его остановить, разумеется.
В конце концов, иногда драконы сбегают из Донкернаса.
Другое дело, что умные драконы сбегают не из Донкернаса, а по пути в какое-нибудь другое место, когда их везут на задания, – где нет стен, утыканных машинами и обвешанных заклинаниями сращения: машина и жидкий огонь, машина и камень, машина и машина помельче. Эльфы, конечно, используют в пути драконоустойчивые клетки, но ведь рано или поздно драконов приходится доставать из них.
А самые умные драконы не сбегают ниоткуда, потому что жить им после этого остаётся дней пять. В лучшем случае – семь. Изредка – месяц. Слово, данное когда-то старейшими, держит надёжней машин на стенах замка.
Илидор не знает мира за пределами Донкернаса, он просто не выживет, не спрячется от эльфов, которые будут его искать.
Потому ему нужен план. А пока – пока ему нужно молчать в тряпицу и терпеть, терпеть, – да, это было очень разумное решение, очень взвешенное, но когда эльф с бакенбардами звякнул цепью, тело Илидора вырвало управление у головы, врезало эльфу коленом в нос, боднуло второго эльфа в плечо и почти успело пнуть третьего, но из-за связанных за спиной рук его занесло, и оно с грохотом рухнуло на пол, едва не сломав себе крыло и ключицу.
Третий эльф тут же напрыгнул на дракона, прижал его локти к полу и, поскольку руки оказались заняты, попытался лягнуть его, но Илидор был быстрее, потому эльф хрюкнул, скрючился и временно выбыл из строя, жаль только хватку на локтях не ослабил.
Впрочем, другие двое уже очухались. По лицу и голове драконов бить избегали без особых на то причин: кто знает, что в этой голове сдвинется от удара, но пинков по рёбрам Илидору досталось изрядно, а он сумел ещё несколько раз лягнуть эльфа, который так с него и не слез. В конце концов дракона угомонили, застегнули на его лодыжках кольца вмурованных в стену кандалов с длинной цепью – ходи по машинной сколько влезет, как будто дракон только и мечтает, как бы подойти к машинам поближе и потрогать их. Отвесили ещё несколько пинков.
Руки развязали. Обездвиженный дракон наедине с машинами может и умом рехнуться, а кому нужно такое счастье? Несколько лет назад после ночи в машинной спятила снящая ужас Граххарат, причём она повредилась умом так тихо, что это обнаружили лишь через несколько месяцев, когда множество магов и учёных было вымотано до состояния полной невменяемости – кто ночными кошмарами, кто постоянной сонливостью, а кто,