Сезон воронов. Соня Мармен
Девушка смотрела на него во все глаза, не понимая причину этого веселья.
– Думаешь, это смешно? Думаешь, я не умею обращаться с ножом?
Но ответом ей стал новый раскат смеха. Разозлившись, она попыталась ударить его ногой еще раз, но Дункан ловко ухватил ее за щиколотку и дернул на себя. Девчонка рухнула на землю. Клинок sgian dhu чиркнул в нескольких сантиметрах от глаз юноши, блеснув в лунном свете, красиво посеребрившем далекие холмы и долину.
– Черт побери, не повезет же малому, которому ты достанешься в жены! – проговорил он с усмешкой и поднялся, одной рукой прикрывая часть тела, на которую совсем недавно обрушился жестокий удар.
Девчонка осталась сидеть, потирая щиколотку и ужасно ругаясь на гэльском.
– Ты настоящая фурия! Я таких раньше не видел! Тебя послушать, подумаешь, что ты – парень, переодетый в девицу!
– Катись отсюда, да поскорее! Если бы я была парнем, то уже давно повесила бы тебя на этом дереве, скотина ты эдакая!
– Не кипятись так, я уже ухожу. Мне мои причиндалы, как ты их назвала, еще понадобятся!
Дункан повернулся и пошел к своей лошади, стоявшей неподалеку, – безмолвному свидетелю его унижения. Услышав за спиной приглушенные всхлипы, он на мгновение остановился, но вовремя одумался: «Черти ее не возьмут, мерзавку! Почему я должен о ней думать?» Он потер низ живота, который до сих пор жутко болел, вскочил в седло и пришпорил коня.
Ранальд и Алан поджидали Дункана у подножия холма, где начиналась их родная долина.
– Что ты там делал так долго? – вскричал младший брат. Было видно, что он просто извелся от тревоги. – Мы уж решили вернуться!
– Ты кого-то встретил?
– Нет, в хижинах было пусто.
Ранальд молча смотрел на брата. Дункану он не поверил – знал его слишком хорошо, чтобы отличить, когда он лжет, а когда говорит правду. Однако у него хватило ума промолчать, пока рядом Алан. Дункан догадывался, что творится в душе младшего братишки. Он обязательно расскажет Ранальду, что случилось там, в долине, но позже…
Коров оставили в Койре Габхейл – Спрятанной долине. Мать радовалась, что сыновья вернулись домой живыми и невредимыми. Правду о том, куда и зачем они ездили, ей не сказали: младшая сестренка Франсес придумала какую-то басню, и мать сделала вид, что поверила в нее. И все же Дункан подозревал, что мать обо всем догадалась. Странно, но на этот раз она промолчала и только смерила сыновей неодобрительным взглядом, когда ставила перед ними тарелки с вареными овощами и копченой селедкой. Братья украдкой переглянулись. Отец же как ни в чем не бывало спросил, сколько голов они привели.
Щеки Дункана коснулись прохладные нежные пальчики, а мгновение спустя – теплые и влажные губы. Юноша вздрогнул.
– Ты словно далеко-далеко отсюда, Дункан! – прошептал ласковый девичий голосок.
– Нет, Элси, я тут, с тобой!
– Это хорошо, потому что я так соскучилась!
Юноша повернулся на соломенной подстилке на бок и запустил руку возлюбленной под юбку. Девушка со стоном развела бедра,