Пламя и тьма: искра творения. Наталья Куртакова
Рамон с ноги ударил ее в живот. Девушка попыталась отползти от него, опереться на что-нибудь и попробовать встать, но он схватил ее за волосы и поднял за них.
– Ты – грязная девка, Элис! – второй рукой он схватил ее за горло и начал душить. – Моя семья оказала тебе великую честь, взяв к себе под защиту. Но ты вытерла ноги о нашу добродетель!
Элисфия стала задыхаться. Она пыталась освободиться, но чем сильнее сопротивлялась, тем сильнее Рамон сжимал ее горло. Когда она уже была готова отключиться, он отпустил ее. В приступе удушливого кашля девушка лежала на полу, мечтая лишь о том, чтобы умереть прямо здесь, покончив со своими мучениями.
– Посмотри на меня! – закричал Рамон. – Я сказал, смотри на меня! – резким движением он перевернул ее так, что их взгляды пересеклись. – Думаешь, ты умная? Ты лучше всех? Ты никто без меня! Ясно?! И я знаю твой секрет.
Рамон встал, сунул ладонь в карман штанов и достал флакон, хорошо знакомый девушке. В нем была жидкость грязно-серого цвета. Она приготовила ее из чертового корня, который принес ей Борей. Глаза Элисфии округлись – она почувствовала, что ее главный секрет стал известен всему миру. Без этого секрета она осталась совершенно голой перед разъяренной толпой. В сознании проносился лишь один вопрос: «Как?»
– Я все думал, почему ты не можешь понести, ведь я с тобой практически каждую ночь бываю. Знаешь, все-таки хорошей была идея отправить тебя учиться на повитуху вместе с Дионой. Она-то мне и поведала, что есть такое средство, выпив которое, о потомстве можно забыть. И вот я задумался: а что, если ты, подлая дрянь, решила сварить себе такое же? Ведь твой дружок лесник может принести тебе из леса что угодно, – он сидел на корточках и усмехался. – Ты глупая, глупая женщина, если думаешь, что от Рамона Фотсмена можно что-нибудь скрыть.
Он бросил флакон в пылающий камин. От жара огня тот запищал и лопнул. Элисфия почувствовала, как с ним исчезает и ее последняя надежда на спасение. Опираясь о подлокотник кресла, превозмогая боль, она поднялась на одной ноге и посмотрела в глаза своему мучителю.
– Нечего сказать? – Рамон развел руками и недобро улыбнулся.
– Мне жаль, – поруганная, униженная, потерявшая всякую надежду, девушка гордо подняла голову – она была готова принять свою судьбу.
– А вот мне не жаль! – рассвирепел Рамон.
Он набросился на нее, словно дикий зверь. Ударив кулаком в лицо, разбил губу и повредил нос. Кровь полилась из ран, девушке было невыносимо больно. Но Элис решила, что не издаст ни звука, чтобы не доставлять ему еще большее удовольствие. Удары сыпались один за другим, лицо Рамона стало красным от прилившей ярости, руки – красными от крови. На лице и теле девушки практически не осталось места, где не побывала бы его рука или нога. В конце концов он совсем выдохся. Элисфия лежала на полу практически без сознания, боль пронизывала каждую клеточку ее тела. Но этого мучителю показалось мало – его одолела похоть. Разорвав окончательно ее платье,