Она – моё табу. Настя Мирная
ложь о том, что Пашка мой парень. Так никто из них не станет подбиваться клинья. Да и после того, как узнали, кто мой папа, вряд ли у кого-то из них возникло бы такое желание. Мы легко находим общий язык, особенно с Даниилом, но время близится к вечеру и приходится подвезти парней до части.
На парковке не задерживаюсь, дабы не искушать себя новой порцией страданий по Андрею. Настроения ехать домой совсем нет. Голос пропадает, сменяясь дробными вдохами и выдохами. Я весь день провела на грани, и мне просто необходимо время и одиночество, чтобы прийти в себя.
Предупредив папу, что буду поздно, еду на квартиру к Пашке. Не задумываясь, отпираю дверь запасными ключами и вхожу. Сбрасываю влажную от солоноватой воды залива одежду, едва войдя в ванную. Выкручиваю вентиль на кипяток, обжигая кожу, в надежде спалить все нервные окончания в теле и перестать что-либо чувствовать. Я устала, расстроена, полностью опустошена и разбита. Прошло около трёх часов, а значит, Андрюша провёл всё с это время с Киреевой. Я могла бы быть на её месте.
– Почему у меня ничего не получается? – всхлипываю жалостно, зажав рот ладонью и опустив голову вниз под обжигающими потоками.
Струи бьют по спине, плечам и макушке. Слёзы переполняют глаза и смешиваются с водой. Часть соли оседает на губах, придавая им вкус отчаяния и горя.
Лишь выплакав в одиночестве всё, что разматывало душевную стабильность, выхожу из душа и закутываюсь в полотенце. В этот самый момент раздаётся звук открываемой двери. Я сразу зверею.
Если бы Паша не подстроил эту встречу, то ничего этого не было бы!
Вылетаю в коридор, начиная орать ещё по пути.
– Ты хоть представляешь, что натворил, сволочь?! Я никогда тебе этого не прощу! Ты знал, что я…
Слова стынут на губах, когда вместо друга скрещиваю взгляды с обсидиановыми провалами чёрных глаз. Вдохнув, захлёбываюсь. Дикий шагает на меня. В его заострившихся чертах лица столько ненависти, злобы и бешенства, что впервые с момента знакомства я начинаю его бояться и пятиться назад, до хруста сжимая пальцы на узле полотенца. Спина упирается в стену. Мужчина прижимает меня сталью горячего тела, отрезая пути к спасению. Наклоняется к моему лицу и шипит:
– Я ненавижу тебя, Фурия. Ты даже представить не можешь, как сильно я тебя ненавижу.
Открываю рот, намереваясь закричать, но он поглощает мой крик, впечатываясь жёстким поцелуем в искусанные губы.
Глава 15
Я не могу пережить этого снова
– Отпусти меня! Пусти, психопат! Убери руки! – ору, отворачивая голову вбок и избегая его требовательных губ и яростного грубого поцелуя.
Психопат не останавливается. Скатывает губы на шею. Кусает за горло. Упираюсь ладонями в крепкую грудь, стараясь оттолкнуть мужчину, но даже на миллиметр не получается его сдвинуть. Столько силы таит в себе это железобетонное тело, что мои бесполезные попытки спастись с треском проваливаются. Ощущаю, как острые зубы впиваются в кожу. Сгибаю пальцы и вгоняю ногти в грудину, но слой плотной военной формы смягчает