Английские ботиночки. Любовь Кукушка
до дома и праздничного стола. Все их поиски ничем не кончились. Слёзы на лице Иды перемешивались с таявшими на щеках снежинками. Вместе со снежинками таяла и надежда найти туфлю. Ужас перешёл в отчаяние. Ираида стояла занесённая снегом, белая и неподвижная, как гипсовая статуя, безнадёжно и устало глядя в тусклое холодное пространство улицы.
«Ах, зачем же я взяла без разрешения. Вот меня Бог и наказал. Что теперь будет?».
Колька предложил завтра повесить по всему маршруту объявления о потере. Ираида молчала. У неё не было ни сил, ни желания обсуждать случившееся.
А тем временем Колькин план сработал. В тот же день, как он развесил объявления, Кольке принесли злосчастную туфлю – и он немедленно, под покровом тайны отнёс её Ираиде. Та, задохнувшись от счастья, незаметно положила туфлю в шкаф и с облегчением вздохнула. Война с сестрой отменялась. Ну ладно, Новый год пропал, зато не будет позора, унижений, криков, воспитательных бесед и лекций на тему мировой революции. Для самолюбивой и гордой Ираиды это было бы пыткой.
Сестру она всё-таки любила. Та была красивая, интересная – играла на гитаре, прекрасно пела. А сколько у неё было ухажёров до свадьбы – Ираиду это всегда приводило в будоражащий восторг. Сестра была намного старше, относилась к Ираиде свысока и даже, можно сказать, угнетала своими замечаниями и постоянной критикой. Ида порой обижалась на неё, но восхищение всегда пересиливало все обиды.
А вот муж её Ираиде не нравился. Он был красивый смуглый брюнет, образованный и талантливый инженер, высоко ценимый на своём оборонном заводе. В семье его родителей хранилась и передавалась из уст в уста история о том, что род их якобы пошёл от грузинского мальчика. Ещё в 19 веке один русский офицер (князь) подобрал на дорогах Кавказа больного оборванного мальчика, взял его с собой, его вылечили и он остался жить у князя в имении. Когда подрос, князь дал ему образование и хорошо устроил его в жизни. Сандро женился на русской – и пошла с тех пор смешиваться кровь южная – горячая с кровью славянской – неторопливой. Дети все получались умными и красивыми. Вот потомок этого рода и достался сестре в мужья.
Сестра очень любила своего мужа, а вот Ираида со временем стала его просто сторониться. Чем взрослее становилась Ида, тем чаще ловила на себе его пристальный, тяжёлый взгляд. Глаза у него были тёмно-карие, взгляд сладострастный, раздевающий, и ей всегда становилось в его присутствии как-то неловко, хотелось сразу убежать. Такая вот сексуальная была у них порода. Причём они все были такими в его родне. В сегодняшней жизни это, кажется, обозначается неведомым раньше словом «эротоман». Причём сёстры его не отставали от брата. Старшая вышла замуж за офицера – ездила с ним по точкам, куда его назначали. Один раз её мужа вызвал начальник их очередного военного городка и сказал: «Слушай, Василий Петрович, уезжай куда-нибудь, нет сил, твоя супруга мне уже весь гарнизон разложила, пока ты на учениях пропадаешь». Младшая сестра всю жизнь безостановочно