Качели времени. Архимед. Ирина Михайловна Кореневская
а не парикмахер. И вся его гениальность уходит на новые открытия и изобретения. На то, чтобы запомнить, где в этом доме водятся расчески, мужчина предпочитает ее не тратить.
Я еще раз внимательно окинул взглядом незнакомцев и успокоился окончательно. А когда Дан объявил, что в честь такого великого гостя, как я, к столу сейчас подадут великолепный яблочный пирог, сразу же проникся симпатией ко всемогущим. Вот только я еще не знал, что это именно они: во время своего краткого визита на планету Хроносы скрывали лица под капюшонами мантий.
Всемогущие протянули мне руки и я без колебаний вложил в них свои ладошки. Меня отвели на кухню, где на столе и стоял обещанный румяный пирог. А кроме него еще фрукты и сладости, за которые любой четырехлетний мальчишка душу готов отдать – и я не был исключением из этого правила! Даниил церемонно осведомился, употребляю ли я какао, и получив утвердительный ответ, занялся приготовлением напитка.
А Дания пригласила меня сесть там, где мне будет удобно. Сама она устроилась рядом и с улыбкой рассматривала меня. Я даже немного засмущался. Уже много позднее я узнал, что ей в свое время пришлось оставить собственного маленького сына, чтобы последовать во вневременность за мужем3. Кто-то, возможно, осудил бы ее за это. Но она, сильная, яркая, невероятная, жизни не мыслила без Даниила. И рассудила, что ее малышу будет гораздо лучше в хорошей приемной семье, которую всемогущие подбирали тщательно, серьезно, вдумчиво – ведь они доверяли этим людям самое большое свое сокровище! Я думаю, да и их сын в итоге понял, что так и правда лучше. Жить там, где тебя любят, обожают – это счастье. А видеть мать, которая вечно заливается слезами, расти без отца, которого ты даже не успел запомнить… Что в этом хорошего?
Правда, сама Дания, несмотря на то, что проявила благоразумие и невероятную заботу о счастье собственного ребенка, все равно считала себя плохой матерью. Но это было не так. Я могу утверждать это с полной определенностью: ведь именно на меня пролилась вся ее материнская нежность, вся ее любовь, забота. Это прекрасная мама – и в нынешней жизни она тоже такая же.
Но в четыре года я этого еще, разумеется, не знал. Я много чего тогда не знал, но стремился это исправить.
– Зачем вы на меня это надели? – потряс я браслетом, когда все уселись за стол и близко познакомились с пирогом.
– Таковы особенности этого места, Архимед. – стал объяснять Даниил. – Этот браслет – твоя защита от его влияния, так что снимать его не нужно. Видишь, мы тоже носим аксессуары, которые помогают нам тут находиться.
Гостеприимные хозяева продемонстрировали мне свои обручальные кольца, в которые были вставлены зеленые камни. В момент, когда я глянул на них, по серебру, из которого выполнены аксессуары, пробежали зеленоватые молнии. Искоса посмотрев на свой браслет, я обнаружил, что и по нему бегают едва заметные всполохи.
– Они так реагируют, когда о них думаешь. Чувствительны к телепатии. – улыбнулась Дания.
– Я телепат!
Качели времени. У времени в плену